В.В.Трушков. Без верности революции невозможна верность Ленину.

ТРУШКОВ ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ, политический обозреватель газеты «Правда», доктор философских наук, профессор.

2020 год памятными датами прямо-таки перенасыщен. Так, в постановлении недавнего IX (октябрьского) Пленума ЦК КПРФ перечислены 150-летие со дня рождения В.И.Ленина, 75-летие Победы в Великой Отечественной войне, 100-летие годовщины иностранной интервенции и Гражданской войны и 100-летие образования региональных организаций Ленинского комсомола. А ещё на 2020 год приходятся 75-летие окончания Второй мировой войны, 75-летие Потсдамской конференции глав великих держав-победительниц, 100-летие разработки ГОЭЛРО, первого в мировой истории общегосударственного плана социалистического созидания, и т. д. и т. п. История нашего Отечества чрезвычайно богата событиями, забывать о которых непозволительно.

Но в этом ряду, сколько ни стали бы мы его дополнять, для коммунистов безусловно самый значимый — ленинский юбилей. Я имею в виду не факт рождения малыша в семье инспектора народных училищ Симбирской губернии (на современном языке: директора губернского департамента образования), а рождение величайшего революционера

ХХ и XXI веков. И значимость этого события относится не к весне далёкого 1870 года, а к перспективам бегущего XXI столетия. Для наших современников, и тех, кому мы заступили вслед, и тех, кто придёт нам

на смену, имя и личность Ленина неотрывны от ленинизма, а значит, и от революции. И.В.Сталин был безусловно точен, когда утверждал: «Ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции», то есть и бегущего XXI столетия. Все перечисленные выше даты — разномасштабные знаки памяти, так или иначе связанные с Лениным, юбилеи событий, означающих торжество великого ленинского дела. Отмечая каждую из этих дат, мы не можем не отмечать и значение ленинизма — марксизма-ленинизма.

Ещё в октябре 2019 года был запланирован, как объявлялось на Пленуме ЦК КПРФ, ряд юбилейных акций, и этот ряд наверняка пополнится. Например, невозможно отмечать классика научного коммунизма без больших научно-теоретических и научно-практических конференций. А разве не встаёт во весь рост вопрос о необходимости возрождения торжественных заседаний ЦК и МГК Коммунистической партии

в день рождения великого революционера и мыслителя, родоначальника большевизма и основателя Советского государства? Думается,

на этот вопрос может быть единственный ответ: такая традиция

в 2020 году партией будет обязательно возрождена.

Но даже после расширенного перечня акций всё равно не могу

не присоединиться к пронзительным словам Владимира Маяковского:

                   Я боюсь

                                чтоб шествия

                                                      и мавзолеи,

                   поклонений

                                      установленный статут

                   не залили б

                                      приторным

                                                        елеем

                   Ленинскую

                                     простоту.

                   За него дрожу,

                                       как за зеницу глаза,

                   чтоб конфетной

                                             не был

                                                     красотой оболган.

У боязни этой, у этого страха вполне понятная природа: не может быть верности Ленину без верности пролетарской, социалистической революции. И ленинский юбилей — это прежде всего осмысление текущего момента и нашего места, места КПРФ в процессе этой революции.

Ленин уже в работе «Что такое „друзья народа” и как они воюют против социал-демократов» вслед за К.Марксом и Ф.Энгельсом обращал внимание на то, что основой всех существующих в обществе отношений выступают производственные отношения, а «последние всегда соответствуют той степени развития производительности, которою в данное время обладают их экономические силы». (Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 135). Вслед за Марксом и Энгельсом Ленин подчёркивал, что состояние развития производительных сил является «основным критерием всего общественного развития». (Там же. Т. 43. С. 81). Более того, он указывал, что «капитализм прогрессивен, ибо уничтожает старые способы производства и развивает производительные силы, и

в то же время, на известной ступени развития, он задерживает рост производительных сил». (Там же. Т. 20. С. 65).

Посмотрим, как обстоит дело в условиях реставрации капитализма

в России. Сам факт реставрации является регрессом в общественном развитии. И первым подтверждением этого является деградация производительных сил в нашей стране в последние 28 лет, с первого дня буржуазной контрреволюции. Если при естественном развитии капитализм вначале ускоряет развитие производительных сил, что говорит

о его прогрессивности по сравнению с предыдущим, феодальным, социально-экономическим строем, то реставрация капитализма оказывается не способной освоить те производительные силы, которые ей достались от общества, находившегося на завершающей стадии строительства социализма (переходного периода от капитализма к социализму). За прошедшие после контрреволюции 28 лет капитализм не сумел ни в одной ключевой отрасли экономики выйти на показатели, которые были достигнуты советским социализмом в 1990 году.

Поэтому, если оценивать российский реставрированный капитализм по стандартам мирового капиталистического строя, то такой регресс является фактически неспособностью «новой буржуазии» («верхов») управлять «по-старому», то есть обеспечивать «нормальное» капиталистическое развитие. Печать регрессивности, обнаружившаяся на самом старте реставрации капитализма, за прошедшую четверть века ни разу не исчезала. Следовательно, сам факт реставрации капитализма изначально порождал несоответствие навязанных буржуазных производственных отношений характеру имевшихся в СССР производительных сил.

Противники марксизма-ленинизма и социалистического строя, будь то откровенные идеологи буржуазии или идейные наследники меньшевизма, утверждают, что реставрация капитализма порождена тем, что сама возглавлявшаяся Лениным Октябрьская революция была якобы преждевременной, так как Россия будто бы «не доросла» до перехода к социализму, у неё-де не было необходимого уровня развития производительных сил. Такая оценка производительных сил учитывает только их материально-техническую базу. Но, как известно, главной производительной силой является рабочая сила, то есть пролетариат (крестьянство было главной производительной силой при феодализме). Но пролетариат

в массе своей выступил за власть Советов, то есть за государство, выражающее интересы трудящихся классов. Этот факт не оспаривают даже большинство современных либерально-буржуазных историков.

Что касается материально-технической базы России первой четверти ХХ века, то её основу составляли машинные средства труда. Машинная же материально-техническая база в состоянии обслуживать как капиталистические производственные отношения, так и производственные отношения строительства социализма. Индустриализация в нашей стране, которую исторически должна была осуществить ещё капиталистическая система, в СССР реализовалась сугубо социалистическими средствами. И друзья, и враги рассматривали этот процесс как специфически социалистическое развитие общества, хотя Советская власть доделывала то, что не сумел и не умел сделать российский капитализм.

Таким образом, Великая Октябрьская социалистическая революция не была «преждевременной» и не нарушала постулаты материалистического понимания истории. Единственной платой за то, что она победила в стране среднеразвитого, а не высокоразвитого капитализма, было удлинение переходного периода от капитализма к социализму и связанные с этим немалые трудности.

Сегодняшнее состояние производительных сил РФ свидетельствует не просто о неспособности её верхов управлять по канонам традиционного капитализма, но и о принципиальной регрессивности реставрированного капитализма.

Но это не единственный признак нежизнеспособности нынешнего социально-политического строя России и его неспособности управлять «по-старому». Если пенсионная «реформа» отражает сущность любого капиталистического строя, то бегство капитала (тем более при крайне низкой цене рабочей силы в РФ и высочайшую насыщенность нашей страны природными ресурсами) является подтверждением неспособности «верхов» управлять «по-старому», по канонам капиталистической экономики.

Ярким свидетельством бесперспективности строя реставрированного капитализма в России является то, что «верхи» как в экономике, так и в политике ведут себя как временщики. Именно об этом свидетельствует стабильное стремление правительства Путина-Медведева вкладывать «нефтедоллары» в зарубежные ценные бумаги вместо того, чтобы их инвестировать в отечественную экономику. Да и все перспективные программы Кремля не выполняются (а это является убедительнейшим подтверждением неспособности управлять «по-старому»,

по стандартам «классического капитализма», как «Белого дома»

на Краснопресненской набережной, так и Кремля), несмотря на обещания, состояние экономики год от года ухудшается.

В номере «Правды» за 7 ноября в статье Г.А.Зюганова «Неолиберальный капитализм провалился. Россия и мир требуют левого поворота» читаем: «Рост экономики ничтожный — в районе 1%. Он втрое отстаёт от среднемировых темпов. Технологическое отставание от наиболее экономически развитых стран нарастает. Зависимость России от зарубежных технологий и оборудования лишь усугубляется. При этом

на фундаментальную науку, без развития которой технологический прорыв невозможен, выделяются такие же средства, какими в США располагает средний университет. Износ оборудования в промышленности превышает 50%. Вместо обещанного импортозамещения — рост импорта и снижение экспорта российской продукции, заявленные в новом проекте бюджета… Вместо улучшения демографической ситуации — рекордное за последнее десятилетие сокращение населения».

Поскольку производительные силы, как отмечал Ленин, являются критерием способности общества к поступательному движению, а Россия периода реставрации капитализма к поступательному движению оказалась не способна и демонстрирует это уже более четверти века, то не только сторонники социализма,

но и все патриотические силы, способные адекватно оценивать ситуацию, должны ставить вопрос о ликвидации самого общественно-экономического строя реставрации капитализма. Тем более что действительность такова, что «верхи» не только не выполняют собственные директивы (например, путинские указы), но и сами их декларации не предполагают серьёзного роста производительных сил России. Провалился не только «неолиберальный капитализм», но и весь строй реставрации капитализма. Более того, проваливается вся капиталистическая система. Это предсказал Ленин более 100 лет назад, когда говорил об империализме (а сегодняшняя Россия — государство безусловно империалистическое) как загнивающем капитализме.

Наконец, в последнее время ярко проявляется неспособность «верхов» управлять «по-старому» в политическом пространстве. «Верхи» оказались не в состоянии обеспечить дееспособность «партии власти». Если отказ В.В.Путина идти на президентские выборы в качестве кандидата «Единой России» ещё можно (правда, с большой натяжкой) объяснить лицемерным стремлением предстать перед электоратом не кандидатом партии крупного капитала и его служек, а «общенародным» кандидатом, то аналогичное поведение кандидатов в губернаторы обществом воспринимается как их желание дистанцироваться в глазах электората от «партии власти». А тот факт, что на выборах в Мосгордуму

ни один (!) член «Единой России», включая руководителей городского отделения этой партии, не пошёл в качестве партийного выдвиженца,

то есть публично отказался от знамени «партии власти», а пошёл на выборы самовыдвиженцем, говорит о полной неспособности «верхов» управлять по-старому, в традициях не только мировой капиталистической системы, но даже в традициях, которые закладывались при формировании политической системы реставрации капитализма в России.

Что касается ухудшения, по сравнению с обычным, материального положения масс, то в последнее время были концентрированно опубликованы убедительные соответствующие данные. В той же статье Зюганова мы находим следующие социально-экономические характеристики уровня жизни населения: «Реальные доходы граждан за последние 5 лет сократились, по различным оценкам, на 10—12%. Нищих в России вдвое больше, чем нам обещали 11 лет назад. Никакого роста социальных расходов, вложений в медицину и образование относительно ВВП как не было в предыдущих бюджетах, так нет и в бюджетном проекте

на предстоящую трёхлетку».

К этому надо добавить, что социально-экономический строй реставрации капитализма установил мировой рекорд по имущественной поляризации населения. «Если в прошлом году в России было 78 долларовых миллиардеров, то теперь их 110. Данные из недавнего доклада крупнейшего швейцарского банка «Креди суисс»: в США 1% населения владеет 35% богатства, в Германии — 30%, во Франции и Италии — 20%. А у нас в руках одного процента толстосумов сосредоточено минимум 60% богатства. На долю 10% самых богатых в России приходится 83% материальных и финансовых активов. Девяти десятым граждан остаётся 17%».

О том, что в современной России ситуация приближения общенационального кризиса, свидетельствует и постепенно повышающаяся общественно-политическая активность масс. Летом 2019 года заметно проявилось недовольство существующим жизнеустройством со стороны мелкой и средней буржуазии. Характер и формы её протеста в XXI веке остались теми же, что и на рубеже XIX и XX столетий. Ленин писал: «Отличительная и основная черта мелкого буржуа — воевать против буржуазности средствами буржуазного же общества». (Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 362). Поэтому в Москве для выражения своего недовольства этот класс и предпочёл протестные акции, организуемые не коммунистами, а либертарианской партией и прочими либералами. С этими политическими силами тем более, как говорил Маугли, «одной крови» средняя буржуазия (кстати, Ленин такую социальную группу обычно вообще не вычленял, а рассматривал крупную и среднюю буржуазию как социальное единство, так как у них общее коренное качество: они живут за счёт эксплуатации наёмного труда, за счёт прибыли). Если же говорить о том слое среднего предпринимательства, у которого всё же есть некоторые черты, общие с мелким бизнесом, то позиции такой «средней буржуазии» точно характеризуют отмеченные Лениным такие качества, как

«её тяготение к меньшинству, счастливо выходящему из борьбы (за место в мире капитала. — В.Т.), её враждебное отношение к „неудачникам”, т. е. к большинству. Чем дальше развивается товарное хозяйство, тем резче выступают эти качества…». (Там же. Т. 2. С. 215).

Для нас же принципиально важно поведение класса, объективно являющегося не только основной движущей силой, но и авангардом как социалистической революции, так и прерывания реставрации капитализма. Ведь в обоих случаях речь идёт о качественном скачке, сущностью которого является замена капиталистических отношений социалистическими. Вслед за Марксом и Энгельсом Ленин писал: «Движение низов поднимает революционную силу; оно поднимает такую массу народа, которая, во-первых, способна произвести настоящую ломку всего гнилого здания и которая, во-вторых, никакими особенностями своего положения не привязана к этому зданию, которая охотно сломит его. Мало того, она, даже не вполне сознавая свои цели, всё-таки способна и склонна сломать его, ибо положение этой народной массы безвыходно, ибо вечный гнёт толкает её на революционный путь, а терять ей нечего кроме цепей. Эта народная сила, пролетариат, кажется такой грозной владыкам гнилого здания, потому что в самом положении пролетариата есть нечто угрожающее всем эксплуататорам. В силу этого самое маленькое движение пролетариата, как бы скромно оно ни было вначале, из какого бы мелкого повода ни исходило, неминуемо грозит перерасти свои непосредственные цели и стать непримиримым, разрушительным для всего старого строя». (Там же. Т. 10. С. 196).

Что касается страха унии капитала и государственной власти перед потенциальной мощью пролетариата, то он наиболее ярко проявился в Москве, где все промышленные зоны, оставшиеся после целенаправленного уничтожения столичной индустрии (в том числе наукоёмких научно-производственных комплексов) срочно застраиваются жильём и торгово-развлекательными комплексами, несмотря на то, что в этих зонах сохранялась мощная производственная инфраструктура.

Вот лишь некоторые «маленькие», но знаковые «движения пролетариата», которые, думается, можно считать предвестниками грядущих титанических сдвигов. В конце нынешнего лета крановщики Казани выдвинули ряд вполне логичных и понятных требований к работодателям, которые зримо характеризуют степень и формы сверхэксплуатации наёмного труда. Пролетарии требовали:

«Немедленного наведения порядка в сфере безопасности труда и исправности оборудования. Все работы с использованием башенных кранов должны производиться исключительно с соблюдением всех требований и стандартов безопасности и охраны труда, а также санитарных норм и правил, в том числе к микроклимату на рабочих местах...

— Полного и всестороннего соблюдения норм Трудового кодекса РФ. Все работники должны быть трудоустроены исключительно с соблюдением всех норм Трудового кодекса и иных норм законодательства РФ, в том числе иметь официальные трудовые договоры, обладать необходимой квалификацией, проходить обучение и проверку знаний, необходимых для допуска к выполнению работ. Полностью исключить привлечение к работам и проникновение на строительные объекты посторонних лиц…

— Обеспечения трудовых прав и гарантий на уровне не ниже гарантированного ТК РФ, особенно в вопросах продолжительности трудового дня.

— Соблюдения установленных Трудовым кодексом РФ нормальной продолжительности рабочего дня и рабочей недели, неукоснительное предоставление всех необходимых перерывов для обеда и отдыха.

— Соблюдения законного порядка добровольного привлечения

к сверхурочной работе и работе в выходные дни с дополнительной оплатой в размере не ниже установленного в ТК РФ...

— Обеспечить машинистов башенных кранов, не имеющих своего жилья, служебными квартирами (в случае, если у них имеется такая потребность). Включить специалистов данной профессии в программу льготного приобретения жилья („социальную ипотеку”). Ежедневно машинисты башенных кранов участвуют в строительстве огромного количества жилья, в то же самое время многие из них не имеют своего жилища.

— Оплаты суточных и командировочных в соответствие с требованиями ТК РФ. Достаточно часто наша работа связана с командировками…».

Огромное достоинство протестной акции казанских крановщиков

в том, что они не ограничили претензии только кругом работников своей профессии. Они проявили настоящую пролетарскую солидарность, выдвинув перед работодателем требования, касающиеся строителей других профессий:

«Мы требуем установления почасового тарифа для каменщиков и монолитчиков в сумме не менее 300 рублей в час после выплаты всех налогов. Также требуем перевода их в дальнейшем на оплату труда

в виде оклада, что позволит избежать нарушений технологических процессов в связи с попытками ускорения строительства объектов различного назначения».

После предъявления своих требований крановщики прекратили работу на кранах, не соответствующих установленным техническим нормам.

Примечательно, что казанские крановщики обратились за поддержкой в республиканский комитет КПРФ. Более того, они требовали, чтобы прокуратура при проверке состояния оборудования, техники безопасности и условий труда включила в состав комиссии представителей КПРФ и профсоюза. Однако она, представляющая нынешнее российское буржуазное государство, эти требования отклонила.

Но главная особенность этой акции в том, что она вызвала редкую пока пролетарскую солидарность среди крановщиков строительных объектов во всей стране.

В последнее время появляется ценный опыт сотрудничества местных партийных организаций с профсоюзами. Кандидат в члены

ЦК КПРФ Г.Даутов (Свердловская область), выступая на октябрьском заседании Комиссии ЦК КПРФ по рабочему движению, рассказывал:

«Хочу сказать о том, что наша инициативная группа и забастовочный комитет с профсоюзом нашли общий язык. Профсоюз реально в оппозиции к администрации.

У нас, когда профсоюз стали давить, я пришёл к председателю профкома и говорю: „Ну что, Толя, как дела?”. Он говорит: „Плохо!”.

Я говорю: „Ну, потому я к тебе и пришёл. Начнём?”. — „Начнём!”.

Наше начинание выражалось в создании общественного мнения, гласности, в приглашении прессы, телевидения, других журналистов… Мы решили во всём городе сформировать общественное мнение вокруг ситуации на предприятии. Пусть знают всё и всюду, что у нас происходит. Собственник, естественно, этого не хочет, потому что за счёт широкого освещения непорядков падает рейтинг компании...».

В Москве заслуживает внимания взаимодействие МГК КПРФ с межрегиональным профсоюзом работников общественного транспорта, который возглавляет член МГК А.В.Дашков. Кстати, этот профсоюз входит во Всемирную федерацию профсоюзов, объединяющую классовые профсоюзы и взаимодействующую с коммунистами разных стран.

К сожалению, пока это редкость даже среди независимых, классовых профсоюзов России.

Не может остаться незамеченной такая новация последних месяцев, как активное участие молодёжи в протестных акциях против диктата управляющих компаний и местных властей, а также заметный рост участия беспартийных в массовых акциях КПРФ. Особенно радует, что

к коммунистам всё чаще идут молодые рабочие и студенческая молодёжь. В Москве в последние месяцы к депутатам-коммунистам не раз обращались рабочие предприятий, оказавшихся на грани закрытия (прежде всего из-за банкротства их хозяев). Следствием такого общения становятся устойчивые связи между рабочими этих предприятий и парткомами местных отделений КПРФ.

И, безусловно, самым массовым, самым значительным событием в сопротивлении класса наёмных, эксплуатируемых рабочих капиталистическому строю стали выступления 2018 года против бесчеловечной пенсионной «реформы». Они, во-первых, носили, всероссийский характер.

Во-вторых, несмотря на всё недостатки работы партийных отделений в пролетарской среде, на что указывал IX (октябрьский 2019 г.) Пленум ЦК КПРФ, работники наёмного, эксплуатируемого труда считают, что их классовые интересы больше всего совпадают с положениями Программы КПРФ, с марксистско-ленинской идеологией, приверженность которой она декларирует. В акциях, организуемых нашей партией, участвовало около 3 млн. человек. Даже по оценкам политиков, далёких от идей социализма-коммунизма, на мероприятия против пенсионной «реформы», проводимых под знамёнами КПРФ, выходило примерно три четверти протестовавших против этой антинародной инициативы Кремля и московского «Белого дома», хотя такие акции проводили разные политические силы от откровенно сомнительных «Коммунистов России», эсеров и карманных официальных профсоюзов до Навального, либертарианской партии и прочих либеральных группировок. Подобные положительные примеры можно было бы продолжать, но в то же время не надо строить иллюзий, будто они уже приобрели систематический повсеместный характер. Но не замечать, что рост активности масс, без которого невозможна революционная ситуация, уже начался.

В-третьих, эти многолюдные акции были спровоцированы прежде всего самой властью, которая, будучи оторванной от трудового народа, приняла за чистую монету результаты президентских выборов.

В-четвёртых, результатом этих выступлений трудящихся стали

не только некоторые (весьма незначительные) уступки государства реставрации капитализма, но и значительная переоценка соотечественниками институтов правящего режима.

Таблица.

Доверие институтам государственной власти РФ

Читатель, вероятно, уже заметил, что здесь речь идёт о признаках, которые в совокупности образуют «революционную ситуацию». Ведь именно эти её неотъемлемые компоненты были указаны Лениным в работе «Крах II Интернационала». А в ней, как известно, он писал: «Каковы, вообще говоря, признаки революционной ситуации? Мы наверное не ошибёмся, если укажем следующие три главные признака: 1) Невозможность для господствующих классов сохранить в неизмененном виде своё господство; тот или иной кризис „верхов”, кризис политики господствующего класса, создающий трещину, в которую прорывается недовольство и возмущение угнетённых классов. Для наступления революции обычно бывает недостаточно, чтобы „низы не хотели”, а требуется ещё, чтобы „верхи не могли” жить по-старому. 2) Обострение, выше обычного, нужды и бедствий угнетённых классов, 3) Значительное повышение, в силу указанных причин, активности масс, в „мирную” эпоху дающих себя грабить спокойно, а в бурные времена привлекаемых, как всей обстановкой кризиса, так и самими „верхами”, к самостоятельному историческому выступлению.

Без этих объективных изменений, независимых от воли не только отдельных групп и партий, но и отдельных классов, революция — по общему правилу — невозможна». (Там же. Т. 26. С. 218).

Говорить уже сегодня о наличии революционной ситуации нет оснований. Да и сами объективные факторы тоже недостаточны, чтобы делать какие-либо решительные выводы. К тому же Ленин предупреждал: «Ошибочно было бы думать, что революционные классы всегда обладают достаточной силой для совершения переворота, когда этот переворот вполне назрел в силу условий общественно-экономического развития. Нет, общество человеческое устроено не так разумно и не так

„удобно” для передовых элементов. Переворот может назреть, а силы у революционных творцов этого переворота может оказаться недостаточно для его совершения, — тогда общество гниёт, и это гниение затягивается иногда на целые десятилетия». (Там же. Т. 11. С. 366).

Чтобы не попасть в такую гнилую ситуацию, необходима готовность субъективного фактора сыграть положенную ему роль. Между тем его

в последнее время очень часто справедливо воспринимают как загвоздку на поступательном пути движения российского общества к преодолению реставрации капитализма, к социализму. Но всё же и здесь можно говорить об определённых подвижках. Этот важный и вдохновляющий факт по сути подтвердил недавний IX (октябрьский) Пленум ЦК КПРФ.

В постановлении «Об укреплении идейно-политических, организационных и нравственных основ партии» (см.: Правда, 25—28 октября 2019 г.), принятом Пленумом ЦК, во-первых, подчёркнуто: «Состояние российского общества характеризуется клубком острейших противоречий. Они абсолютно сопоставимы с противоречиями начала ХХ века, которые разрешила Великая Октябрьская социалистическая революция».

Действительно, основное противоречие в России XXI столетия то же, что и век назад, — между трудом и капиталом, противоречие антагонистическое, то есть неразрешимое в рамках буржуазного строя, противоречие, которое смогла разрешить только Великая Октябрьская социалистическая революция. Его сущностью является противоречие между общественным характером труда и частной формой присвоения, являющееся в свою очередь следствием всевластия частной собственности, которое неизбежно ведёт к эксплуатации человека человеком. Сегодня противоречие между трудом и капиталом привело к невиданной поляризации общества.

Во-вторых, из признания этого факта сделан единственно возможный для Коммунистической партии вывод: «Задача коммунистов —

не простые перестановки фигур во власти, а коренная смена социально-экономического и политического строя».

Скептики наверняка заявят: подобные фразы можно было писать

в партийных документах и год, и пять, и десять лет назад. Конечно, было можно и даже нужно. Но нынче ЦК КПРФ зафиксировал одну очень важную особенность: «В.И.Ленин выдвинул положение о циклической смене „мирного” и немирного периодов в развитии империализма. Сущность немирного периода — передел мира, а „мирного” — «утилизация” победителями результатов прошлого передела в свою пользу. На наших глазах наблюдается начало очередного передела планеты». Совершенно ясно (и Ленин это доказывал на практике), что каждый

из этих этапов требует своей, соответствующей его характеру, тактики Коммунистической партии. «Мирный» этап — это время максимального использования парламентских методов борьбы за интересы трудящихся. Но такая тактика не может доминировать, когда капитализм входит в немирный этап своего функционирования. На этой стадии классовая борьба обостряется, поэтому поклонение парламентским методам деятельности, их абсолютизация превращаются, как замечал Маркс, в «парламентский критинизм».

Пленум ЦК в своём постановлении указал на противоречивость современного положения России в капиталистическом мире: с одной стороны, «российский империализм заявляет о своих амбициях в числе государств второго-третьего эшелонов», с другой — «страна при этом остаётся слабым звеном в мировой системе капитализма». Верхи, правящий режим демонстрируют, говоря ленинскими словами, неспособность «управлять по-старому». Поэтому острейшее противоречие России они стремятся загнать вглубь. Их, слуг компрадорского капитала, судьба страны не заботит. Их, временщиков, завтрашний день не интересует. «Осознавая внутреннюю слабость, — отмечается в постановлении Пленума ЦК, — правящий режим идёт по пути диктата и насилия. Протестующих граждан разгоняют дубинками».

Вполне логично и призывно звучит вывод о том, что «капиталистическая система заходит в полный тупик. Ответом становится растущий запрос на социализм». Из такой констатации Пленум ЦК сделал важнейшее практическое заключение: «Задача коммунистов — выявлять его (неолиберализм. — В.Т.) и в практике власти, и в действиях „либеральной оппозиции”. Цель коммунистов не выбирать между ними,

а уверенно двигаться к победе обновлённого социализма».

Анализ положения дел в стране, данный в постановлении Пленума ЦК КПРФ, свидетельствует не только об обнаруживающейся неспособности верхов «управлять по-старому», но и о растущем нежелании низов жить в нынешнем униженном положении. Не случайно в документе содержатся два принципиальных тезиса. Первый: «КПРФ предстоит воплотить в жизнь народный запрос на широкое наступление против олигархической власти». Это тем более необходимо потому, что «государство олигархо-бюрократического капитализма приобрело полицейский характер. Упразднить данную диктатуру можно только путём установления диктатуры пролетариата — власти трудящегося большинства». Второй: обостряющееся социально-экономическое и политическое положение в стране «делает всё актуальнее классовый подход к социальным фактам и явлениям. Данный подход есть научно обоснованная точка зрения рабочего класса», от которой коммунистической партии никогда не позволительно отказываться.

Пленум ЦК КПРФ вполне определённо и недвусмысленно ответил на вопрос, вокруг которого даже в партийной среде возникают странные дискуссии о том, какой фланг капитала коммунистам поддерживать. Высший орган партии между её съездами в принципе отверг подобную постановку вопроса, записав в своём постановлении: «Партия продолжит борьбу как с буржуазной властью, так и с буржуазной оппозицией. Курс на сотрудничество с любым флангом крупного капитала есть курс на поражение». Отсюда, следуя принципу демократического централизма, каждый коммунист, без исключения, должен осознать, что отклонение от этого положения является ревизией линии партии, стремлением столкнуть её вправо, в оппортунизм.

Чёткое следование IX (октябрьского 2019 г.) Пленума ЦК КПРФ революционному марксизму-ленинизму позволило ему ясно ответить на вопрос о движущей силе борьбы за устранение реставрации капитализма и построения социализма: это — рабочий класс. Более того, «рабочий вопрос остаётся главным вопросом человечества в эпоху империализма. Сам рабочий класс и сегодня составляет большинство трудоспособного населения. Правящий режим страшится его численного и интеллектуального роста».

Заслуживает особого внимания указание Пленума на значение новой индустриализации и национализации ключевых, стратегических отраслей экономики. Сами по себе эти действия не носят социалистического характера, так как индустрия — это материально-техническая база капитализма, а национализация многократно осуществлялась и государствами Запада ради сохранения капитализма. Пленум точно указал политический смысл требований КПРФ осуществить эти мероприятия: они обеспечат «рост промышленного пролетариата в количественном и качественном отношениях».

Чрезвычайно значимо отличающееся большевистской прямотой и честностью следующее важнейшее положение постановления IX Пленума ЦК КПРФ: «Расстановка политических сил такова, что работа КПРФ в пролетарской среде — это вопрос сохранения партии как влиятельной силы и социалистической перспективы для нашей Родины».

Итак, марксистско-ленинский анализ ситуации дан. Вытекающие

из него задачи сформулированы. Теперь дело за тем, чтобы неотложно приступить к их реализации. Ещё в начале прошлого века Ленин указывал: постановления принимаются не для того, чтобы их отправлять

в долгий ящик, а являются директивами для реальных неотложных действий членов партии. Это наказ нам, ленинцам XXI столетия.

В сложившейся общественно-политической ситуации ряд ленинских выводов приобретает особую актуальность. Обратим внимание на четыре из них, тем более, что именно они являются предметом особого внимания не только для КПРФ, но и для всего коммунистического движения, что ещё раз было продемонстрировано и IX Пленумом ЦК КПРФ, и XXI Международной встречей коммунистических и рабочих партий, состоявшейся 18—19 октября 2019 года в Турции.

Существенным фактором современного международного развития является глобализация, которая после буржуазной контрреволюции рубежа 1980—1990-х годов в СССР и бывших соцстранах Восточной Европы стала «однополярной», «глобализацией по-американски». Ряд аналитиков считает, будто она привела к консолидированным действиям капиталистического мира и сняла вопрос о неравномерности капиталистического развития. И потому они ставят под сомнение действие ленинского вывода о «слабом звене» в капиталистической «цепи» государств. Между тем последнее десятилетие привело к практическому признанию миром капитала вывода о неравномерности экономического и политического развития в странах всевластия частной собственности, о чём свидетельствует появление, наряду с «семёркой» (G-7), «двадцатки» (G-20).

Примечательно, что генеральный секретарь ЦК Компартии Греции Г.Куцумбас, выступавший на правах представителя партии-организатора XXI Международной встречи коммунистических и рабочих партий (МВКРП) (в 2019 г., несмотря на то, что Встреча проходила в Турции,

в роли её организатора выступала не только Компартия Турции, но и Компартия Греции) уже в начале своего доклада отметил: «Ленинский анализ империализма, теория о неравномерности развития и слабом „звене” в одной стране или группе стран, а также задачи каждой компартии, вытекающие из этой теории, исторический опыт всего прошлого века, ведут к выводу о том, что доминирующей остаётся борьба

на национальном уровне…». Этот тезис руководителя греческих коммунистов начисто отбрасывает утверждения тех, кто готов ждать мировой революции, а до её наступления заниматься ремонтом (чаще всего косметическим) капиталистического строя в своих странах. Таким образом, настрой Международной встречи коммунистов планеты совпадает с позицией недавнего октябрьского Пленума ЦК КПРФ.

Второй вопрос, имеющий острейшую злободневность как для КПРФ, так и для всего международного коммунистического движения, касается выбора между революционным и реформаторским («эволюционистским») способами перехода от капитализма к социализму. Этот вопрос был глубоко разработан Лениным. Ещё в 1906 году он писал: «По учению социализма, т. е. марксизма (о немарксистском социализме нельзя теперь и говорить серьёзно), действительным двигателем истории является революционная борьба классов; реформы — побочный результат этой борьбы, побочный потому, что они выражают неудачные попытки ослабить, притупить эту борьбу и т. д. По учению буржуазных философов, двигатель прогресса — солидарность всех элементов общества, сознавших „несовершенство” того или иного учреждения. Первое учение — материалистично, второе — идеалистично. Первое — революционное. Второе — реформистское. Первое обосновывает тактику пролетариата в современных капиталистических странах. Второе — тактику буржуазии». (Там же. Т. 13. С. 263).

К этому вопросу пролетарский вождь возвращался многократно.

В канун Первой мировой войны, когда исчерпал себя «мирный» этап развития капитализма, а лидеры II Интернационала откровенно сползали в болото оппортунизма, Ленин подтверждал:

«Реформами называются такие перемены, которые не отнимают власти в государстве из рук старого господствующего класса. Перемены противоположного характера называются „бурей”. Классовые интересы буржуазного либерализма требуют только реформ, ибо буржуазия боится „бури” больше, чем реакции, буржуазия хочет сохранить старые, крепостнические учреждения (бюрократию, две палаты и пр. и пр.) для защиты против рабочих. Крестьянство во всех без исключения странах мира, в России в том числе, колеблется при буржуазно-демократическом преобразовании между буржуазией и пролетариатом. Такие колебания неизбежны, ибо крестьяне — противники помещиков и крепостничества, но в то же время сами мелкие хозяйчики, мелкие буржуа.

Что касается пролетариата, то его интересы, совпадающие с интересами громадного большинства населения, всех эксплуатируемых, идут по пути не реформистскому». (Там же. Т. 25. С. 164).

Ленин, таким образом, подчёркивает, что выбор между революционным и реформаторским путём является классовым выбором, так как первый ориентирован на смену капитализма социализмом, а второй — на сохранение капитализма путём его припомаживания, прихорашивания и прочих ремонтных процедур. Международное коммунистическое движение на XXI Встрече подтвердило свой классовый характер. Г.Куцумбас прямо высказался против иллюзий переделки капитализма

в социализм путём его ремонта и иных «эволюционистских» операций: «По нашему мнению, исторический опыт показал, насколько утопичной была и является позиция относительно перехода к социализму через так называемое поэтапное „расширение буржуазной демократии”. Высокие результаты компартий на выборах в прошлом, даже в условиях более благоприятного соотношения сил, не оправдали ожиданий поэтапного парламентского перехода к социализму, который многие пытались пропагандировать».

Его поддержал второй докладчик — генеральный секретарь ЦК Коммунистической партии Турции К.Окуян. Он заявил: «Стремление к демократии и свободе, не имеющее классового содержания, которое не ставит целью социалистическую революцию в центр внимания, будет означать открытое или скрытое сотрудничество с ЕС и НАТО, и этот подход приведёт к полной сдаче классу капиталистов».

Эта позиция нашла отражение и в постановлении IX (октябрьского 2019 г.) Пленума ЦК КПРФ, где чётко указано, что и так называемые цветные революции — это всё то же отрицание смены социально-экономического строя ради сохранения капитализма, их революционность наличествует только в лукавом названии. Пленум подчеркнул: «Задача коммунистов — не простые перестановки фигур во власти, а коренная смена социально-экономического и политического строя». И далее: «Цветная революция есть лишь изощрённая политическая технология. Её цель — создать иллюзию решительных перемен, сохранив суть системы».

Среди поставленных Пленумом практических задач особо значимой, повторим, является установка: «Партия продолжает борьбу как с буржуазной властью, так и с буржуазной оппозицией. Курс на сотрудничество с любым флангом крупного капитала есть курс на поражение». Не менее важный практический характер носит и пункт постановления ЦК, который провозглашает: «Формировать рабочую солидарность — нравственную основу пролетарской политической борьбы».

Третий актуальный теоретический и практический вопрос, имеющий чрезвычайно важное значение при выработке партией политического курса и конкретных задач, связанных с отправлением реставрации капитализма на свалку истории является вопрос о возможности формирования социалистического уклада в рамках капиталистического строя. Теоретически этот вопрос глубоко рассматривался прежде всего Лениным. Необходимость его осмысления вызвана не только стремлением к внутренней логической непротиворечивости концепции научного коммунизма. Решение этого вопроса прямо связано с теорией и практикой социалистической революции.

Дело в том, что версия о возможности формирования социалистического уклада в рамках капиталистического строя должна была бы привести к полной ревизии политической составляющей концепции научного коммунизма, разработанной Марксом и Энгельсом. В этом случае пришлось бы стать на точку зрения практического тождества социалистической и буржуазной революций в том отношении, что их экономической предпосылкой является если не доминирование, то достижение значительного влияния будущего господствующего уклада в рамках предыдущего строя. И тогда социалистическая революция, как и буржуазная, свелась бы в основном к смене политической надстройки, опирающейся на готовые сваи социалистического уклада.

Первым следствием такой точки зрения стал бы отказ от великих ленинских открытий как о слабом звене в капиталистической цепи, так и

о революционной ситуации. Вместо этого надо было бы ждать, когда

в недрах капитализма сформируется мощный социалистический уклад.

Второе следствие подобной теоретической метаморфозы — отказ от политической борьбы пролетариата против всевластия буржуазии. Вместо этого рабочий класс вместе со своими союзниками должен был бы сосредоточиться на борьбе за появление и развитие социалистических предприятий в рамках капиталистического строя. Иначе говоря, перейти от марксизма к утопическому социализму Р.Оуэна. Большая заслуга Оуэна в том, что он проверил свою утопическую концепцию

на практике и фактически показал миру её несостоятельность. Но иного результата и быть не могло, так как «коллективное товарищество», созданное по его схеме, не могло выдержать конкуренции даже с домонополистическим капитализмом. Тем более оно неконкурентоспособно на империалистической стадии капитализма, когда господствуют монополии и финансовый капитал.

Возвращение к вроде бы решённой задаче порождено примером примерно 200 народных предприятий, успешно функционирующих прежде всего на базе колхозов и совхозов советской эпохи. Действительно, значение таких производственных ячеек огромно в тактическом плане. Во-первых, это бесспорные маяки в области разумного эффективного хозяйствования. Сегодня невозможно найти в стране более успешные сельскохозяйственные предприятия, чем колхоз «Звениговский» (Республика Марий Эл), совхоз имени В.И.Ленина (Московская область), колхоз «Терновский» (Ставропольский край), Усольский свинокомплекс (Иркутская область) и другие. Во-вторых, народные предприятия являются нашими маяками в сфере внесения социалистического сознания в массы трудящихся. В-третьих, они остаются надёжными хранителями коллективистских начал уже не в партии, а в хозяйственных ячейках общества. Если в частнокапиталистическом и государственно-капиталистическом секторах коллективизм целенаправленно разрушается, то на «народных предприятиях» он столь же целенаправленно поддерживается. Сама экономическая практика этих предприятий убедительно демонстрирует, что социалистический коллективизм является фактором достижения успехов в производственной области.

В-четвёртых, «народные предприятия» можно с полным правом рассматривать как резервуар, из которого нам предстоит черпать кадры квалифицированных руководителей в условиях, когда мы преодолеем реставрацию капитализма и приступим к решению больших и сложных задач социалистического строительства.

Хочется искренне славить эти ячейки «товарищеского способа производства», мечтать, чтобы они множились, чтобы на них равнялись энтузиасты сбережения внутрихозяйственных форм социалистической организации производства и труда. Желания эти замечательные,

не присоединиться к ним невозможно.

Но отсюда не следует, что они являются примерами такого социалистического уклада, который способен развиваться и расширяться в обществе реставрации капитализма. Не забудем, что сущность такого общества откровенно буржуазная, антисоциалистическая. Поэтому сохраняет полную силу ленинский ответ на этот вопрос, который был

им дан в Политическом отчёте Центрального Комитета («Докладу о войне и мире») на VII съезде РКП(б):

«Отличие социалистической революции от буржуазной состоит именно в том, что во втором случае есть готовые формы капиталистических отношений, а Советская власть — пролетарская — этих готовых отношений не получает, если не брать самых развитых форм капитализма, которые в сущности охватили небольшие верхушки промышленности и совсем мало ещё затронули земледелие. Организация учёта, контроль над крупнейшими предприятиями, превращение всего государственного экономического механизма в единую крупную машину,

в хозяйственный организм, работающий так, чтобы сотни миллионов людей руководились одним планом, — вот та гигантская организационная задача, которая легла на наши плечи». (Там же. Т. 36. С. 6—7).

Обратите внимание: Ленин считает, что больше всего социализм подготавливают «самые развитые формы капитализма», то есть те, в которых обобществление производства достигло или приближается к общенациональным масштабам. Вот где предпосылка социалистического уклада. Что касается нынешних народных предприятий, то, независимо от внутрихозяйственных отношений, они вынуждены выходить на рынок в качестве юридических лиц капиталистического типа.

Их нравственное значение как очажков социалистической цивилизации огромно, но в формационном плане, в качестве набирающего силу экономического уклада они роли не играют.

На вопрос о том, чем отличаются пролетарские революции от буржуазных, чётко отвечал Сталин. Он, опираясь на ленинский анализ, указывал несколько признаков этих отличий. Обратим внимание на два первых:

«1) Буржуазная революция начинается обычно при наличии более или менее готовых форм капиталистического уклада, выросших и созревших ещё до открытой революции в недрах феодального общества, тогда как пролетарская революция начинается при отсутствии, или почти при отсутствии, готовых форм социалистического уклада.

2) Основная задача буржуазной революции сводится к тому, чтобы захватить власть и привести её в соответствие с наличной буржуазной экономикой, тогда как основная задача пролетарской революции сводится к тому, чтобы, захватив власть, построить новую, социалистическую экономику». (Сталин И.В. Соч. Т. 8. С. 21).

Вопрос о возможности / невозможности развития и расширения социалистического уклада в рамках капиталистического строя тесно связан с вопросом о возможности использовать для перехода к социалистическому строю буржуазное государство. Сталин подчёркивал: «Буржуазная революция завершается обычно захватом власти, тогда как для пролетарской революции захват власти является лишь её началом, причём власть используется как рычаг для перестройки старой экономики и организации новой...

Буржуазная революция ограничивается заменой у власти одной эксплуататорской группы другой эксплуататорской группой, ввиду чего она не нуждается в сломе старой государственной машины, тогда как пролетарская революция снимает с власти все и всякие эксплуататорские группы и ставит у власти вождя всех трудящихся и эксплуатируемых, класс пролетариев, ввиду чего она не может обойтись без слома старой государственной машины и замены её новой». (Там же. Т. 8. С. 21).

Эта идея впервые была высказана Марксом и Энгельсом ещё в «Манифесте Коммунистической партии», а затем углублялась в других

их работах. Ленин развил их теорию социалистической революции и государства. Он в частности писал:

«Государство есть особая организация силы, есть организация насилия для подавления какого-либо класса. Какой же класс надо подавлять пролетариату? Конечно, только эксплуататорский класс, т. е. буржуазию. Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, а руководить этим подавлением, провести его

в жизнь в состоянии только пролетариат, как единственный до конца революционный класс, единственный класс, способный объединить всех трудящихся и эксплуатируемых в борьбе против буржуазии, в полном смещении её.

Эксплуататорским классам нужно политическое господство в интересах поддержания эксплуатации, т. е. в корыстных интересах ничтожного меньшинства, против громаднейшего большинства народа. Эксплуатируемым классам нужно политическое господство в интересах полного уничтожения всякой эксплуатации, т. е. в интересах громадного большинства народа, против ничтожного меньшинства современных рабовладельцев». (Там же. Т. 33. С. 24—25).

Но чтобы решить эту коренную задачу социалистической революции — слом буржуазного государства и замену его государством рабочего класса и его стратегических союзников, «необходима способность революционного класса на революционные массовые действия, достаточно сильные, чтобы сломить (или надломить) старое правительство, которое никогда, даже в эпоху кризисов, не „упадёт”, если его не „уронят„». (Там же. Т. 26. С. 219).

А далее Владимир Ильич добавлял:

«Тут речь идёт о самой бесспорной и самой основной обязанности социалистов: обязанности… будить революционное сознание и революционную решимость пролетариата, помогать ему переходить к революционным действиям и создавать соответствующие революционной ситуации организации для работы в этом направлении». (Там же. Т. 26. С. 221).

Мы, коммунисты, стояли, стоим и всегда будем стоять на том, что посткапиталистическое общество не может быть ничем иным, кроме как социализмом. Об обществе социальной справедливости, без эксплуатации человека человеком, без бар и холопов человечество мечтало

с тех пор, как оно расслоилось на классы. Люди давно догадались, что устранить социальную поляризацию можно только на фундаменте общественной собственности. Но доказал это, превратив социализм

из утопии в науку, Карл Маркс. В очерке о своём великом предшественнике Ленин писал:

«Неизбежность превращения капиталистического общества в социалистическое Маркс выводит всецело и исключительно из экономического закона движения капиталистического общества. Обобществление труда, в тысячах форм идущее вперёд всё более и более быстро и проявляющееся за те полвека, которые прошли со смерти Маркса, особенно наглядно в росте крупного производства, картелей, синдикатов и трестов капиталистов, а равно в гигантском возрастании размеров и мощи финансового капитала, — вот главная материальная основа неизбежного наступления социализма. Интеллектуальным и моральным двигателем, физическим выполнителем этого превращения является воспитываемый самим капитализмом пролетариат. Его борьба с буржуазией, проявляясь в различных и всё более богатых содержанием формах, неизбежно становится политической борьбой, направленной

к завоеванию политической власти пролетариатом („диктатура пролетариата”). Обобществление производства не может не привести к переходу средств производства в собственность общества, к „экспроприации экспроприаторов”». (Там же Т. 26. С. 73).

Но победа пролетарской революции ещё не означает установления социализма. Переходный период от капитализма к социализму — это не только открытая марксизмом историческая закономерность. Это ещё и реальность сегодняшнего мира. Этот этап стартовал вместе

с Великой Октябрьской социалистической революцией. Именно она дала старт переходному периоду от капитализма к социализму.

Опираясь на труды Ленина, на исторический опыт международного коммунистического движения, мы имеем возможность выделить если не закономерности, то некоторые общие черты современного межформационного переходного периода.

Во-первых, активное функционирование переходного периода предполагает победу политической социалистической революции, установление политической власти трудящихся во главе

с пролетариатом. Начавшись с Великой Октябрьской социалистической революции, переходный период несёт на себе печать других социальных явлений глобального масштаба. Таковы депрессия

1929—1933 годов, положившая конец собственно монополистической стадии развития капиталистической системы, Вторая мировая война и становление общественных связей в масштабе мировой системы социалистических государств, развал колониальной системы и качественное изменение в капиталистическом мировом хозяйстве...

Во-вторых, закономерностью переходного периода является многоукладность хозяйства, когда есть минимум три уклада: социалистический, мелкотоварный и крупнокапиталистический. Процесс становления социалистического уклада как будущих господствующих производственных отношений связан с ликвидацией господства частной собственности и её следствия — эксплуатации. С необходимостью происходит социализация мелкотоварного уклада как в деревне, так и в городе. Оптимальной формой социализации мелкотоварного уклада выступает кооперирование, в том числе в форме коллективизации. Это показал опыт.

В-третьих, обеспечение политической власти трудящихся на базе интересов пролетариата (наёмных работников физического и умственного труда). Новые производственные отношения требуют

не только экономических форм противоборства, но и внеэкономических форм классовой борьбы. Надо иметь в виду, что, переходный период до какого-то этапа характеризуется тем, что в нём нет господства социалистических производственных отношений. Поэтому резко возрастает роль внеэкономического регулирования социально-экономических процессов политическими институтами.

В-четвёртых, переходный период предполагает формирование нового типа общественного сознания, адекватного сущности и общественным формам объективно складывающегося социалистического базиса. Проблема нового типа сознания сохраняет свою актуальность как условие достижения социализмом своих зрелых форм.

В-пятых, для межформационного переходного периода характерен процесс становления мирохозяйственных социалистических связей. Именно в переходный период при наличии мировой социалистической системы государств формируется новый тип экономической интеграции — социалистическая интеграция.

В-шестых, при сосуществовании двух альтернативных социально-экономических систем складывается два альтернативных типа глобализации. Влияние социализма в 1950—1970-е годы на глобальные процессы, в том числе на мирохозяйственные связи, на антиимпериалистический курс большинства стран «третьего мира», деятельность Движения неприсоединения — всё это убедительные доказательства интенсивного становления социалистической глобализации, альтернативной капиталистической глобализации.

На этом завершаю свои размышления по текущему моменту. Надеюсь, что они подтолкнут читателей к раздумьям и новым выводам.