Кризис глобального капитализма и перспективы рабочего движения в ХХІ веке

Глобализация и глобальный капитализм

как они есть

 

На исходе ХХ века западный политический лексикон пополнился новым термином — «глобализация» (globalization). Он образован от французского прилагательного global, что означает «всемирный, охватывающий весь мир».

В буржуазной социологии глобализация преподносится как объективный, всемирно-исторический процесс ускорения, расширения и взаимодействия экономических, политических, социальных, культурных и иных связей в планетарном масштабе, якобы ведущий к выравниванию социально-экономического роста и развития всех стран. Для придания убедительности этому мифу научная обслуга большого бизнеса сравнивает глобализацию с бурным морем, приливные волны которого раньше или позже вынесут все лодки мировой экономики к заветному берегу счастья, где их якобы ожидают «златые горы и реки, полные вина».

Но этим утопиям не суждено было сбыться. Ибо глобализация носит не прямолинейный, а «пульсирующий» характер, имеет свои взлёты и падения, в последнее время явно идёт на спад, а её кормчие преследует другие, противоположные интересам трудового народа цели. А миф о мнимом равенстве шансов больших и малых лодок в Мировом океане служит лишь привлекательной приманкой глобального капитализма для простаков, обитающих в периферийных странах.

В действительности капиталистическая глобализация является как объективным, так и субъективным процессом, который направляется и управляется ведущими западными державами во главе США. В связи с этим прогрессивные учёные и на Западе, и на Востоке справедливо отождествляют современную глобализацию не столько с модернизацией, сколько с американизацией и вестернизацией. По их мнению, термин «глобализация» был специально придуман для камуфляжа экспансии капитализма во всемирном измерении, чтобы поставить весь мир на службу интересам властвующей «элиты» в странах «золотого миллиарда» планеты. В результате глобализация как процесс, характеризующий высшую стадию империализма, лишь создаёт видимость стремления к выравниванию уровней экономического роста всех стран.

Практически глобализация содействует в первую очередь интенсификации засилья транснациональных корпораций (ТНК) и банков (ТНБ) во всём мире. Главными драйверами современной глобализации по-американски служит далеко не святая «троица» — Всемирный банк (ВБ), Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирная торговая организация (ВТО), действующие в интересах мировой промышленной и финансовой олигархии, прежде всего, США и других стран «семёрки».

Квинтэссенцию глобального капитализма в неолиберальную эру составляет приватизация экономики и ограничение вмешательства государства в регулирование и контролирование рынка. Но это отнюдь не означает превращения государства в «ночного сторожа». Ибо современное капиталистическое государство по-прежнему днём и ночью стоит на страже права частной собственности в странах «золотого миллиарда» планеты. С другой стороны, монополистические заверения о якобы «уменьшающейся роли государства» преследуют явную цель ослабления власти в периферийных странах, чтобы облегчить подчинение их интересам ТНК и ТНБ и превращение их в сырьевые придатки «цивилизованного» мира.

Современные гиперглобализаторы грубо попирают в своей деятельности все основные «принципы» рыночной экономики, пропагандируемые капиталистическим Левиафаном, в том числе посредством подавления и исключения конкурентов из глобального рынка. По признанию британского социолога, заслуженного профессора Уорикского университета К.Кроуча, «доминирование экономики над политикой проявляется в форме доминирования не рынка, а корпораций». (Политика в эпоху жёсткой экономии / Под ред. А.Шефара; пер. с англ.; под науч. ред. А.А.Порецковой, И.В.Соболевой. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2015. С. 308).

Из этого следует, что глобализация служит одним из главных драйверов накопления капитала странами центра («ядра») мировой экономики за счёт эксплуатации труда во всём мире. В решении этой задачи глобальный капитализм активно использует не только «липкую» (идеологическую) и «мягкую» (экономическую) силы, но и «острую» или жёсткую (военную) силу. После разрушения СССР империалистические державы, действующие под эгидой НАТО, всё чаще прибегают к военным интервенциям в страны «второго» и «третьего» мира под прикрытием лживого идеологического жупела о «гуманитарном вмешательстве» с целью расширения глобальных позиций своих ТНК и ТНБ.

Реализация имперских амбиций США милитаристскими средствами способствовала усилению засилья их монополий в современном мире, но выиграл от этого не простой народ, а военно-промышленный комплекс. «Отложив моральные соображения в сторону, следует признать, что военные расходы и операции США в последнее время не оправданы даже на экономической почве. В действительности эскалация американских военных авантюр и агрессий стала ещё более разорительной, неэффективной с точки зрения затрат и обременительной для подавляющего большинства граждан США». (Hossein-Zadeh I. Evolution of Capitalism, Escalation of Imperialism [Electronic resource]. July 29, 2016. — Access mode: http://www.counterpunch.org/2016/07/29/evolution-of-capitalism-escalation-of-imperialism/), — отмечает профессор И.Хуссейн-Заде в своей статье «Эволюция капитализма, эскалация империализма». По подсчётам ученых, с 2001-го по август 2016 года военные и «антитеррористические» операции «медных касок» Пентагона и спецслужб США обошлись американским налогоплательщикам почти в 5 трлн. долл. (См.: LaChance N. Latest Estimate: Financial Cost of Wars Nearly $5 Trillion [Electronic resource]. Access mode: http://www.informationclearinghouse.info/article45478.htm).

Притягательным магнитом для мирового империализма в странах «третьего» мира и с так называемой «переходной» экономикой служат природные ресурсы, прежде всего энергоносители, без которых не может существовать глобальный капитализм в ХХІ веке. Решению этой важной геоэкономической задачи подчинены все виды глобализации — экономическая, социальная, политическая, идеологическая, культурная, экологическая, военная и др. Каждая из них выполняет свою специфическую функцию в определённом направлении в интересах «ядра» глобального капитала. В то же время каждая из них прямо или косвенно продвигает приоритеты экономической глобализации и обслуживает, прежде всего, интересы военно-промышленного комплекса США и других стран НАТО.

Экономические интересы западных держав заключаются в извлечении максимальных прибылей в планетарном масштабе. С этой целью ТНК и ТНБ экспортируют капитал в страны «третьего» мира и с так называемой «переходной» экономикой, где устанавливают контроль над энергетическими и другими ресурсами и усиливают эксплуатацию труда. Это обеспечивает им выкачивание всё больших барышей из развивающегося мира и расширение возможностей стран «ядра» в накоплении капитала под прикрытием выполнения цивилизаторской миссии США и другими странами НАТО.

Наряду с этим политический механизм диктатуры монополий приводит в действие все другие разновидности глобализации, создающие условия для процветания «денежных мешков» под аккомпанемент буржуазной мифологии о «просачивании богатства сверху вниз». Для опровержения этого вымысла достаточно сослаться на то, что в 2010 году 388 самым богатым представителям «делового мира» принадлежало большее богатство, чем 50% населения нашей планеты. Сегодня же половина мирового богатства принадлежит уже всего 62 сверхбогачам. Почти половина (46%) прироста глобальных доходов в 1988—2011 годах достались верхней децили (10%) населения мира. В то же время богатство нижней половины населения планеты сократилось на 38% или более чем на один триллион долларов. В наши дни 1% самых богатых людей мира обладает большим богатством, чем остальные 99% обитателей Земли. (См.: An Economy for the 1%. How privilege and power in the economy drive extreme inequality and how this can be stopped. — Oxfam Briefing Paper, January 18, 2016. P. 1—3).

В этом и состоит основное «преимущество» глобальной неолиберальной «рыночной экономики», действующей по принципу: «что от вас ушло, то к нам пришло» или «чтобы одним было хорошо, другим должно быть плохо». Расширение экономической пропасти между бедными и богатыми странами и классами привело к колоссальному неравенству и массовому обнищанию людей труда в странах и «ядра», и «полупериферии», и «периферии» на пороге третьего тысячелетия. (См.: McMurtry J. The Davos Blind Eye: How the Rich Eat the Poor and the World [Electronic resource]. — Access mode: http://www.globalresearch.ca/the-davos-blind-eye-how-the-rich-eat-the-poor-and-the-world/5503273). В результате этого перспективы решения проблемы социально-экономического неравенства в ХХІ веке не внушают оптимизма.

В условиях глобальной экспансии капитала «социальная глобализация» трансформирует производственные отношения с докапиталистических или полукапиталистических в капиталистические в развивающихся и так называемых «новых рыночных» странах. Это преследует далеко идущие цели интеграции периферийных стран в глобальную капиталистическую систему, реструктурирования международного разделения труда и повышения нормы прибыли за счёт усиления эксплуатации их рабочей силы. Учреждение доминирования капитала над трудом в этих странах подчиняет рабочий класс диктату ТНК и ТНБ в рамках неоколониализма, однако осуществляется под девизом обуздания монопольной силы профсоюзов.

В действительности западные тред-юнионы никогда не обладали и не тем более не обладают сейчас «монопольной силой». Как свидетельствует американский социолог Н.Флигстин, «ситуацию доминирования работников в капиталистических обществах трудно себе представить. Если бы работники на самом деле доминировали в капиталистическом обществе, то было бы более правильным назвать его социалистическим». (Флигстин Н. Архитектура рынков:экономическая социология капиталистических обществ ХХІ века / Пер. с англ. А.А.Куракина; под науч. ред. В.В.Радаева. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2013. С. 95).

Именно благодаря доминированию капиталистов в собственном доме и за рубежом западные ТНК и ТНБ грабят своих и чужих и извлекают баснословные прибыли в мировом масштабе, что способствует расширению неравенства между бедными и богатыми странами и между имущими и неимущими и в бедных, и в богатых странах во всем мире. В итоге мировой пролетариат подвергается сегодня чудовищной эксплуатации в глобальном пространстве. Особенно тяжелым испытанием для тех, кто вынужден продавать свою рабочую силу, чтобы не умереть с голоду, является вытеснение «Homo faber» (человека работающего) в резервную армию труда, обрекающую его на нищенское голодное или полуголодное существование.

Политическая глобализация направлена на сохранение и укрепление власти в руках капиталистического класса и осуществляется «исполнительным комитетом» буржуазии — капиталистическим государством. Транснациональный капиталистический контроль над обществом повсеместно ведёт к эрозии буржуазной демократии и росту политической коррупции. Западные политические «элиты» создают себе имидж стойких защитников демократии и непримиримых борцов против взяточничества, поборов, откатов и других видов коррупции и лихоимства.

В действительности сильные мира сего закрывают глаза на грехопадение правящей «элиты» в этом отношении в зависимых странах, ибо это позволяет им «держать на крючке» своих периферийных вассалов из числа местной компрадорской буржуазии. На словах капиталистическое государство заверяет народы в своей преданности идее представительства и защиты интересов всех социальных групп и слоёв в условиях политической глобализации. На деле же капиталистический Левиафан упорно продвигает интересы своего транснационального капитала.

В идеологической сфере глобальный капитализм всячески пропагандирует превосходство «свободных рынков» и «свободного предпринимательства» над плановой экономикой. Воротилы индустриального и финансового мира делают особое ударение на «победе» капитализма над социализмом и критикуют свою собственную смешанную экономику как неэффективную и нежелательную. Названная пропаганда обрела «второе дыхание» после развала мировой социалистической системы и используется сегодня для интенсификации «социального реванша» буржуазии в своём собственном доме и за рубежом.

«Промывание мозгов» в направлении доказательства неэффективности «командной» экономики ведётся для того, чтобы лишить трудящихся в мире капитала желания искать альтернативные пути улучшения своего социально-экономического положения. Глобальный капитализм стоит на страже обанкротившейся неолиберальной парадигмы экономического развития, которая продемонстрировала свою полную несостоятельность во всём мире, но остаётся на вооружении мирового капитала, так как она верой и правдой продолжает служить действенной отмычкой к перераспределению «экономического пирога» в пользу богачей и сверхбогачей за счёт сокращения доли трудового народа.

Культурная глобализация всемерно поощряет и насаждает культурный империализм. Этот аспект глобальной экспансии капитала сопровождается навязыванием капиталистических культурных ценностей другим докапиталистическим или некапиталистическим странам с целью ускорения интегрирования их во всемирную систему капитализма. Насаждение буржуазных ценностей сосредоточено на поощрении индивидуализма и потребительства, частного накопления капитала и индивидуальных практик в противовес коллективным социалистическим ценностям.

Культурная глобализация также направлена на создание условий для полной атомизации общества, легализации и легитимации капиталистической системы в планетарном масштабе. По мнению критиков культурной глобализации, в настоящее время не западные культуры и практики подвергаются всё большему риску быть подавленными «макдональдизацией»,  гомогенизирующей всё и вся на своем пути. Главным экономическим рычагом культурной глобализации служит культура/идеология потребления.

«Теория глобальной системы вращается вокруг воспринятой глобальным капитализмом необходимости в непрерывном увеличении производства и международной торговли, а также в гарантировании политических условий для того, чтобы это происходило бесперебойно во всём мире, и создавало потребности и желания у людей потреблять все изделия, которые являются доступными для них на постоянной основе» (Sclair L. Sociology of the Global System / Second edition. – Baltimore (Md), 1995. P. 62), — отмечает британский социолог Л.Склэйр.

Военная глобализация стимулирует наращивание военных усилий стран-членов НАТО в целях расширения зоны военного накопления капитала. Лидером в гонке вооружений остаются США. На обеспечение «обороны и безопасности» США ежегодно расходуют более 1 трлн. долл. Для реализации своих имперских амбиций и целей США опоясали весь мир военными базами. В последние годы американская военщина закрыла сотни своих форпостов в Ираке и Афганистане. Тем не менее, США и сегодня содержат около 800 баз, которые дислоцируются более чем в 70 странах и территориях. По расчётам американского социолога Д.Вайна, содержание этих военных баз и расположенных на них войск в 2014 финансовом году обошлось американским налогоплательщикам от 85 до 100 млрд. долл., а с учётом баз и вооружённых сил в зонах военных действий — от 160 до 200 млрд. долл. (См.: Vine В. Where in the World Is the U.S. Military? –– Access mode: http://www.politico.com/magazine/story/2015/06/us-military-bases-around-the-world-119321).

Базовая стратегия Пентагона позволяет американскому империализму контролировать большинство стран мира, а военные авантюры США служат источником фантастической наживы для «торговцев смертью» — военно-промышленных концернов. «Со времени окончания Второй мировой войны военщина США выиграла только одну значительную войну (войну в Персидском заливе 1990—1991 гг.). Однако военные контракторы США продолжают выигрывать большие бюджетные войны в Конгрессе почти каждый год, доказывая, что ни одна сила на земле не может противодействовать их лоббистскому мастерству и политическому влиянию». (Marshall J. «War is Good for Business»: US Arms Makers Invest in a New Cold War. [Electronic resource]. — Access mode: http://www.globalresearch.ca/war-is-good-or-business-us-arms-makers-invest-in-a-new-cold-war/5543610).

В том, что окончание «холодной войны» не принесло ожидаемых дивидендов мира народам и вынудило их ещё туже затянуть пояса, нет ничего неожиданного. После 1945 года американский империализм приложил максимум усилий для закрепления своих позиций в глобальном пространстве, отнесённом им к зоне национальных интересов США. Вместе с тем он всеми силами и средствами стремился не допустить появления в мире державы, способной бросить вызов США. «Институциональные формы сотрудничества ведущих капиталистических государств — международные финансовые институты, группа восьми, НАТО, ООН и т. д. — обеспечивают политические рамки этого процесса» (Callinicos A. Does capitalism need the state system? // Cambridge Review of International Affairs — December 2007. P. 546), — отмечает британский исследователь А.Каллиникос.

С момента признания этого факта прошло почти десять лет. За это время «восьмёрка» после изгнания из неё России вновь стала «семёркой», но суть притязаний США на мировое господство посредством уничтожения своих конкурентов (в настоящее время России и Китая) осталась прежней, что ведёт ко второму изданию «холодной войны» и создаёт угрозу очередной «горячей» войны с использованием оружия массового уничтожения.

Капиталистическая глобализация негативно влияет на окружающую среду, по варварски разрушает экосистему и среду обитания человека ради снижения издержек производства. Глобальный капитализм действует по принципу: «На наш век хватит, а после нас хоть потоп!». Решения Встречи на высшем уровне «Планета Земля» в Рио-де-Жанейро в 1992 году преданы забвению. С тех пор качество воздуха, воды, почвы и других элементов окружающей среды ещё больше ухудшилось. Деградация флоры и фауны во многих случаях приобрела необратимый характер. Засилье ТНК в странах «второго» и «третьего» мира зачастую ведёт к превращению их территорий в свалки для опасных отходов ради максимизации прибыли.

Разрушение монополиями окружающей среды влечёт за собой разрушение жизни людей труда и создаёт огромные риски для продолжения жизни на Земле. В этом контексте президент Боливии Э.Моралес подчёркивает: «Конкуренция и безграничная жажда прибыли капиталистической системы уничтожают планету. При капитализме мы не люди, а потребители. В условиях капитализма мать Земля не существует, вместо неё существует сырьё… В руках капитализма всё становится товаром: вода, земля, геном человека, унаследованные культуры, справедливость, этика, смерть… и сама жизнь. Всё, абсолютно всё может покупаться и продаваться при капитализме. И даже сами „климатические изменения“ становятся бизнесом». (Morales E. Save the Planet from Capitalism: An Open Letter on Climate Change [Electronic resource]. — Access mode: http://www.Commoner.org.uk/N13/03-Morales.pdf). Экологический кризис является отражением глубокого кризиса глобального капитализма, который завёл человечество в исторический тупик и создаёт угрозу дальнейшему существованию нашей планеты.

Современное международное положение всех стран в мире формируется под прямым или косвенным воздействием интенсификации межкапиталистического соперничества и политического бунта против американской многонациональной корпоративной «элиты». В доказательство этого тезиса американский марксист, заслуженный профессор социологии в отставке Дж.Петрас ссылается на тройную угрозу, нависшую над американскими ТНК «Apple», «Google», «Facebook», «Microsoft», «Pfizer» и другими многонациональными компаниями в США, уклоняющимися от уплаты налогов за рубежом. Эта угроза может вылиться в многомиллиардные штрафы, перераспределение их богатства и подрыв их силы и власти. Поддерживаемая Вашингтоном американская промышленная и финансовая олигархия, стремящаяся навязать соглашения о свободной торговле европейским и азиатским деловым кругам, столкнулась с жёстким сопротивлением и прямым неприятием на этих континентах.

Открытая борьба, вовлекающая крупномасштабные перемещения капитала, подрывает основы интернациональной капиталистической классовой солидарности. Фундаментальный внутренний капиталистический антагонизм относительно американской империи становится движущей силой нынешних бунтов. Характеризуя критическую ситуацию в современном мире, Дж.Петрас подчёркивает: «Ультрамилитаристские Соединённые Штаты неспособны учредить устойчивый мировой капиталистический порядок под своим правлением… В результате предрасположенности США к тотальному использованию военной силы в имперском строительстве эти постимпериалистические чрезвычайные обстоятельства национального и классового соперничества скорее приведут к войне, чем к новому законному социальному порядку». (Petras J. Inter-Capitalist Rivalries and Political Rebellion against the US Multinational Corporate Elite [Electronic resource]. September 8, 2016. — Access mode: http://www.globalresearch.ca/inter-capitalist-rivalries-and-political-rebellion-against-the-us-multinational-corporate-elite/5544729). Крайняя необходимость предотвращения нависшей над миром угрозы новой мировой войны требует мобилизации сил всех людей доброй воли, способных не допустить такого трагического развития событий и реализации таких глобальных сценариев.

Социальный реванш буржуазии

после демонтажа социализма в СССР

В целом капиталистическая глобализация оказывает крайне негативное воздействие на социально-экономическое положение и перспективы рабочего класса во всех трёх мирах посредством усиления эксплуатации труда в мировом масштабе. Реструктурирование международного разделения труда обусловило экспорт рабочих мест «убегающими» ТНК, деиндустриализацию промышленных центров, «оптимизацию» численности наёмного персонала, рост массовой хронической безработицы, расширение временной и частичной занятости, буржуазных попыток люмпенизации и маргинализации мирового рабочего класса.

Названные процессы имеют свои особенности в странах «первого» («ядра»), «второго» («полупериферии») и «третьего» («периферии») мира и требуют отдельного рассмотрения с учётом специфических особенностей каждого из этих трёх миров на данном историческом этапе. Но все они, безусловно, подчинены достижению одной общей цели — усилению эксплуатации рабочего класса ради утоления «жажды наживы» капиталом в период господства неолиберальной парадигмы экономического развития.

Как подчёркивает британская исследовательница Э.Дагюэр, «вследствие глобализациии финансиализации англо-саксонского капитализма на исходе ХХ века новые деловые элиты, специализирующиеся на торговых сделках, пришли на смену национальным, ориентированным на производство управленческим элитам, разрушая альянс между капиталом и трудом, находящийся в центре кейнсианского компромисса». (Daguerre A. New corporate elites and erosion of the Keynesian compact // Work, employment and society. 2014. Vol. 28(2). P. 330). Переход развитых западных стран от кейнсианства, которое тоже было далеко не «сахаром» для трудящихся, к неолиберализму, после прихода к власти в 1979 году М.Тэтчер в Великобритании и в 1980 году Р.Рейгана в США, привёл к коренному изменению конфигурации социально-экономической политики и в Новом, и в Старом Свете. По мнению американского учёного-марксиста, профессора экономики Массачусетского университета в Амхерсте Д.Котца, смена модели экономического роста в эпицентре глобального капитализма — США — вылилась, прежде всего, в увеличивающееся неравенство в форме большого и растущего разрыва между прибылями и заработной платой и растущего неравенства между домохозяйствами. (См.: Kotz D.M. Capitalism and Forms of Capitalism: Levels of Abstraction in Economic Crisis Theory // Review of Radical Political Economics. Winter 2015. P. 543).

Аналогичные негативные изменения произошли и в других странах после их перевода на неолиберальные рельсы. Токсичный неолиберальный коктейль, изготовленный на заказ англо-саксонской политической кухни чикагской экономической школой во главе с М.Фридманом, был апробирован в Чили кровавым палачом чилийского народа генералом А.Пиночетом. После испытания его в Великобритании и США на рубеже 1970—1980-х годов он был поставлен на службу западноевропейской олигархии, также стремившейся к утолению повышенной «жажды наживы» в условиях рыночного фундаментализма.

В марте 1983 года эстафету внедрения этого новшества в экономическую практику принял президент Франции Ф.Миттеран, который инициировал переход от кейнсианской политики рефляции (искусственного стимулирования экономики или экономического роста; например, путём ослабления кредитно-финансовых ограничений) к неолиберальной политике «жёсткой экономии». «Этот фатальный поворот символизировал конец кейнсианской эры в Европе и начало неолиберальной эры. Нынешний кризис является кульминацией логики 30 лет неолиберальной политики» (Palley T.I. Europe’s Crisis Without End: The Consequences of Neoiliberalism // Contributions to Political Economy. 2013. № 32. P. 30), — отмечает американский исследователь Т.Паллей.

Характеризуя антинародную сущность и направленность «лечения» капиталистической экономики в соответствии неолиберальными рецептами, названный автор пишет: «Поворот к неолиберализму изменил конфигурацию экономической политики путём взятия на вооружение программы гибкости рынка труда, направленной на ослабление переговорной силы рабочих; сосредоточения монетарной политики на инфляции вместо обеспечения полной занятости и навязывания строгой фискальной экономии и независимости центрального банка с целью уменьшения роли социал-демократического государства посредством финансового ограничения его деятельности. В той или иной форме эта политическая конфигурация была продвинута по всей Европе». (Ibid). Жертвами неолиберального поворота на Западе стали практически все профсоюзы, в том числе «желтые» тред-юнионы, зарекомендовавшие себя верными ландскнехтами мирового империализма в период «холодной войны».

По признанию председателя Комитета международных отношений Американской федерации труда — Конгресса производственных профсоюзов Дж.Мазура, международная роль профсоюзов США в годы «холодной войны» была в большей степени геополитической, чем индустриальной, а АФТ—КПП определяло свою миссию в мире труда через призму антикоммунизма. Однако эти «заслуги» американской профбюрократии были преданы забвению после устранения СССР с политической карты мира. «Коллапс Советского Союза, — отмечал на пороге ХХІ века Дж.Мазур на страницах американского престижного внешнеполитического журнала «Форин Афферс», — изменил отношение правительства к труду. Профсоюзы стали рассматриваться им как имеющие меньшее политическое значение и как препятствие на пути корпоративных интересов. Широкое идеологическое наступление корпораций изображает профсоюзы в виде вышедших из моды реликтов прошлого века». (Mazur J. Labor’s New Internationalism [Electronic resource]. — Access mode: http://www.foreignaffairs.com/articles/55634/jay-mazur/labors-new-internationalism).

Cоставной частью социального реванша буржуазии после разрушения СССР и тотального насаждения неолиберализма в мире капитала стало массированное наступление капиталистического государства и монополий на жизненный уровень и демократические права трудящихся в эпицентре глобального капитализма — США — и в других экономически развитых капиталистических странах. Организационное и идеологическое разоружение тред-юнионов значительно подорвало их сопротивление антирабочим атакам международной реакции в западных государствах.

В интерпретации Д.Котца неолиберализм представляет собой не простой набор идей, как считают некоторые аналитики, а более широкое понятие — форму капитализма, возникшего после 1980 года и встроенную в институты, идеи, характер основных классовых отношений капитализма, в частности отношений между трудом и капиталом. «Доминирующими идеями неолиберального капитализма, — отмечает он, — является весьма индивидуалистическое понимание общества, идеализация рыночных отношений, мнение о государстве как о враге индивидуальной свободы, частной собственности и экономической эффективности. Главное классовое отношение неолиберального капитализма — классовое отношение между трудом и капиталом, основанное на высокой степени доминирования капитала над трудом, со способностью капитала устанавливать заработную плату и условия труда при незначительном эффективном сопротивлении рабочей силы. Чрезмерное доминирование капитала над трудом является основной чертой этой формы капитализма, отношения, которое претворяется в жизнь институтами и доминирующими идеями неолиберального капитализма». (Kotz D.M. Op. cit. P. 545).

В центре неолиберальной парадигмы, взятой на вооружение администрацией Р.Рейгана в начале 1980-х годов, находилось учреждение господства свободных рынков. Для перевода экономики США на неолиберальные рельсы правительству Р.Рейгана понадобилось значительно ослабить и подорвать профсоюзное и стачечное движение. Принимая во внимание важную роль судебных органов в сертификации профсоюзов, коллективно-договорном процессе и разрешении трудовых конфликтов, Р.Рейган и Дж.Буш-старший за 12 лет правления республиканцев в Белом доме превратили федеральную судебную систему в преимущественно консервативный институт.

Эта цель была достигнута посредством заполнения более половины из 837 вакансий федеральных судей кандидатами Рейгана и Буша к осени 1991 года и назначения достаточного числа судей с правоконсервативными взглядами в состав Верховного суда США, а также осуществления других антирабочих мероприятий. Перетряска администрацией Р.Рейгана судебных органов и Национального управления по трудовым отношениям в интересах консервативного чиновничества и большого бизнеса привела бастующих работников к лишению юридической защиты, что значительно подорвало переговорные позиции тред-юнионов в коллективно-договорном процессе. В связи с этим прогрессивный американский историк Г.Зинн отмечает: «Одной из первых акций администрации Рейгана было массовое увольнение участников забастовки авиадиспетчеров. Это было предупреждением тем, кто решит бастовать в будущем, и одновременно признаком слабости рабочего движения, которое в 30—40-х годах являлось мощной силой». (Зинн Г. Народная история США: с 1492 года до наших дней / Пер. с англ. — М.: Издательство «Весь Мир», 2006. С. 703).

Для пресечения воинственных настроений в профсоюзной среде правительство Р.Рейгана пошло на разгром Организации профессиональных авиадиспетчеров (ОПА). После провала попыток этого профсоюза достичь подписания контракта со своим работодателем — Федеральной авиационной администрацией (ФАА) — 95% членов ОПА 31 июля 1981 года проголосовали за проведение забастовки с 3 августа 1981 года, если их требования не будут удовлетворены. Одним из основных требований авиадиспетчеров было учреждение 32-часового рабочего дня с учётом больших нервно-психических нагрузок и необходимости соблюдения безопасности полётов. Но ФАА отказалась удовлетворить требования ОПА. Это послужило причиной забастовки и личного вмешательства Р.Рейгана в её разрешение.

Показательно, что ОПА была одним из немногих профсоюзов, публично поддержавших Р.Рейгана в президентской гонке в 1980 году. В адресованном ему письме авиадиспетчеры пожаловались на то, что президент Дж.Картер игнорирует проблемы безопасности, что поставило под угрозу систему управления воздушным движением. В ответ на это Р.Рейган заверил президента ОПА Р.Поли: «Вы можете быть уверены, что если я буду избран президентом, я приму все необходимые меры, чтобы обеспечить наших авиадиспетчеров самым современным оборудованием и отрегулировать уровень персонала и рабочих дней так, чтобы они были соизмеримы с достижением максимальной степени общественной безопасности». (St. James encyclopedia of labor history worldwide: major events in labor history and their impact / Neil Schlager, editor; with introductions by Daniel Nelson and Willie Thompson, Volume 2 N-Z. — Detroit, MI: St. James Press, 2003. P. 101—102).

Дальнейшее развитие событий наглядно показало цену рейгановских обещаний. 3 августа 1981 года Р.Рейган заявил, что если авиадиспетчеры в течение 48 часов не возвратятся на рабочие места, то они будут уволены. Отказ бастующих выполнить ультиматум Р.Рейгана вызвал применение федеральными властями беспрецедентных карательных мер против них. Почти 12 тыс. диспетчеров были уволены с работы без выходного пособия, лишены права на получение пенсии и поступления на государственную службу. Но этим не ограничились репрессии правительства Р.Рейгана против ОПА. 72 профлидера были оштрафованы на огромные суммы, пятеро из них — брошены в тюремные застенки. Разгром стачки авиадиспетчеров завершился уничтожением ОПА. В начале этой акции протеста федеральный суд наложил запрет на использование забастовочного фонда ОПА в размере 3,5 млн. долл., другой федеральный судья оштрафовал ОПА на общую сумму 4,75 млн. долл. 4 августа федеральный судья Т.С.Платт в Нью-Йорке оштрафовал ОПА на 100 тыс. долл. за невыполнение судебного решения о запрете забастовки. Репрессии против ОПА привели в конечном итоге к десертификации (аннулированию полномочий) и банкротству профсоюза авиадиспетчеров, бросившего дерзкий вызов антирабочим атакам администрации Р.Рейгана. Расправа с ОПА положила начало репрессивной политике республиканской партии, направленной на демонтаж профсоюзов, снижение уровня юнионизации трудящихся, подавление забастовок и снятие профсоюзных препятствий на пути к неолиберализму в мире капитала. (См.: St. James encyclopedia of labor history worldwide. Volume 2 N-Z. P. 102; История рабочего движения в США в новейшее время 1965—1980. — М.: «Наука», 1983. С. 140).

После разгрома ОПА забастовочное движение в США резко пошло на спад. В США в период «институционализированных коллективных переговоров» с 1950-го по 1975 год, по данным Министерства труда, ежегодно проходило от 200 до 450 крупных забастовок (с участием 1 000 и более рабочих на протяжении одной или более смен). В последнее двадцатилетие ХХ века количество крупных стачек неуклонно снижалось и достигло самой низкой отметки за последние пятьдесят лет в 1999 году — 19 стачек. Новый рекорд в этом отношении был достигнут в 2003 году — 14 стачек. (См.: The encyсlopedia of strikes in American history / Aaron Brenner, Benjamin Day, Immanuel Ness (editors). Armonk (New York): M.E. Sharpe, Inc., 2009. P. 75). В дальнейшем количество ежегодных крупных забастовок в Соединённых Штатах Америки нередко выражалось однозначной цифрой.

Удар по ОПА предоставил частным работодателям почти полную свободу в вопросах найма и увольнения рабочей силы, породил «синдром ОПА» — психологию поражения и деморализации в рядах организованного труда. Восстановление «права на увольнение» открыло бизнесу путь к дальнейшему слому профсоюзов, лишению их права бастовать, перераспределению богатства снизу вверх и разрушению системы экономической безопасности трудящихся. Подобным образом действовали неолиберальные режимы и в других западных странах, упорно прокладывая дорогу рыночному фундаментализму. В связи с этим не приходится удивляться тому, что бывший председатель Федеральной резервной системы США А.Гринспен в своё время цинично назвал развал ОПА «вероятно, наиболее важным» из всех внутренних дел, предпринятых Рейганом. (См.: Cowie J. How Ronald Reagan Broke the Air Traffic Controller Union — And Why That Fight Still Matters [Electronic Resource]. — Mode of Access: http://www.alternet.org/print/story/154595/how_ronald_reagan_broke_the_air_trafic_controller_union — and_why_that_fight_still_matters).

Насаждение неолибералами гибких рынков рабочей силы сопровождалось сокращением доли постоянных и расширением удельного веса временных или занятых неполный рабочий день трудящихся, ограничением социальной мобильности и падением трудовых доходов промышленного пролетариата. С 1960-го по 1981 год доля зарплаты в ВВП США и стран Западной Европы находилась приблизительно на одинаковом уровне. С 1981 года этот показатель стал снижаться. С 1981 по 2010 год доля зарплаты в ВВП 15 основных государств-членов Европейского союза (ЕС) уменьшилась на 7,5 процентных пунктов, а в некоторых из них ещё больше (см. табл. 1).

Значительное ухудшение положения трудящихся в западных странах с переходом к неолиберализму подвело черту под «государством благосостояния» и привело к бурному росту «работающих» бедных. К ним относятся люди труда, занятые полный рабочий день, но получающие зарплату ниже официально установленной черты бедности. Перенесение центра тяжести в политике занятости на гибкие рынки рабочей силы серьёзно подорвало позиции профсоюзов в коллективно-договорном процессе и организационные возможности тред-юнионов.

Таблица 1.

Доля заработной платы в ВВП (в %)

Источник: European Commission, ESFIN, Statistical Annex, Table 32, Autumn 2011. Приводится по: Palley T.I. Europe’s Crisis without End: The Consequences of Neoliberalism // Contribution to Political Economy — June 2013. P. 35.

Концентрация большей части богатства в Соединённых Штатах в руках

400 сверхбогачей, числящихся в списке журнала «Forbes», как отмечает американская исследовательница Р.Сан, является «отвратительным результатом сотен лет эксплуатации, завоеваний, колонизаций, рабства, подневольного наёмного труда, обусловленных договорами порабощений, неволи, войн, милитаризма, кланового капитализма, потогонных цехов, низких зарплат, уничтожения земли, геноцида коренных народов, расизма, сексизма и тирании». (Sun R. Sipping Champagne on the Titanic: Twenty Billionaires Own More Than the Bottom Half of Americans [Electronic resource]. — Access mode: http://www.alternet.org/economy/sipping-champagne-titanic-twenty-billionaires-own-more-bottom-half-americans).

Всё это является итогом перманентной антинародной и антирабочей политики американского империализма, достигшей своего апогея на изломе ХХ—ХХІ веков и загнавшей в глобальную пропасть и исторический тупик американский народ. Вот почему решительный демонтаж нынешней парадигмы экономического роста и развития в США и других западных капиталистических странах должен стать приоритетной задачей международного рабочего движения.

Актуальность решения мировым пролетариатом этой судьбоносной задачи обусловлена втягиванием глобального капитализма на пороге ХХІ века в системный кризис, который поразил все сферы жизнедеятельности человечества и несёт угрозу уничтожения мировой цивилизации. Вступление капиталистического мира в ХХІ век сопровождалось всплеском победной риторики и эйфорических настроений по поводу краха мировой социалистической системы. Демонтаж социализма в СССР и других странах Восточной Европы рассматривался глобалистами как доказательство торжества идеологии и практики неолиберализма и снятие последнего барьера на пути мировой экспансии капитала.

В связи с этим на Западе широкое распространение получили утопические концепции о преодолении циклического характера капиталистической экономики. В своём последнем экономическом докладе Конгрессу США президент Б.Клинтон самонадеянно заявил, что пришло время выбросить положения о кризисном развитии капитализма на свалку истории. Однако не успела высохнуть типографская краска на этом послании, как в США разразился очередной экономический кризис 2000—2002 годов. За ним последовал второй обвал капиталистической экономики — первый в истории человечества глобальный финансово-экономический кризис 2007—2009 годов, который до основания потряс весь мир.

Власть имущие в мире капитала нарекли названный кризис Великой рецессией 2007—2009 годов, чтобы не отождествлять его с Великой депрессией 1930-х годов. Однако подмена названия не привела к изменению тяжёлых социальных последствий последнего спада производства для трудового народа. На пороге ХХІ века неолиберальные эксперименты сильных мира сего в Старом и Новом Свете опустили множество их обитателей на «экономическое дно» и привели к беспрецедентному «сжатию» так называемого среднего класса, который считается становым хребтом современного буржуазного общества. Преодоление тяжёлых социальных и экономических последствий названного экономического краха растянулось на многие годы. По свидетельству многих видных западных экономистов и социологов, надежды на роль рыночных сил в лечении социально-экономических проблем капиталистических стран потерпели поражение. Одним из убедительных подтверждений этого вывода служит то, что многие экономически развитые западные страны до сих пор не смогли приблизиться к докризисному уровню занятости рабочей силы.

По словам известного французского социолога П.Бурдье, «когда ненадёжность рабочего места затрагивает очень большую часть населения… работа становится редким товаром, желаемым за любую цену, которая ставит работников в зависимость от работодателей, эксплуатирующих их и злоупотребляющих данной им властью. Конкуренция за рабочие места тяготеет к генерированию войны всех против всех, которая разрушает все ценности солидарности и гуманизма и временами порождает насилие». (Bourdieu P. Acts of Resistance: Against the New Myths of our Times / Translated by R.Nice. — Cambridge: Polity Press, 1995. P. 84).

Наличие массовой хронической безработицы приводит к тому, что работодатели используют перевод рабочих на непостоянную работу с целью усиления своего доминирования и принуждения рабочих к подчинению в рамках трудового режима «гибкой эксплуатации». (См.: Ibid. P. 85). Затяжной характер исключения миллионов людей из рынка труда и занятости в настоящее время является особенно трудным испытанием для трудящейся молодёжи. Среди современных юношей и девушек доля «лишних» людей во многих западных странах достигает 50%, что лишает их права на достойную жизнь и обрекает на нищенское существование и многочисленные страдания.

В этом контексте российский философ И.Джохадзе отмечает: «Капитализм по-своему ограничил экзистенциональную свободу человека, сделав его целиком и полностью зависимым от труда и поставив перед выбором: работать или умереть». (Джохадзе И. Homo faber и будущее труда. [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://magazines.russ.ru/logos/2004/6/dzh1-pr.html). Превращение миллионов «Homo faber» в «лишних» людей в капиталистическом мире сопровождается социальными страданиями, социальными патологиями и социальными исключениями и завершается для многих из них преждевременным уходом из жизни.

Шансы безработных улучшить своё положение посредством заполнения «гибких рабочих мест» практически сводятся к нулю и делают их жертвами «гибкой эксплуатации». Ибо гибкость рынка рабочей силы разграничивает сферу занятости на «хорошие рабочие места» и «плохие рабочие места». Как правило, последние достаются в первую очередь безработным, что лишает их возможности в будущем претендовать на более престижные, более высокооплачиваемые рабочие места.

Вопреки вымыслам западной мифологии о коренном отличии масштабов и последствий безработицы в государствах «золотого миллиарда» планеты от стран «третьего» мира и с так называемой «переходной» экономикой, первые служат примером для вторых далеко не идеального общества, которое часто называют «дистопией». В художественной литературе это слово обозначает жанр, в рамках которого описывается государство, в котором превалируют негативные тенденции развития.

В связи с этим французский социолог Л.Вокуан в своей статье «Америка как социальная дистопия» отмечает: «Недавние исследования экономической социологии выявили, что «рынок» — это социальная фикция. Но это заинтересованная фикция, в которой не каждый имеет равный интерес, и чьи социальные и экономические последствия являются весьма реальными для больших частей общества. В частности, для тех, кто в результате нехватки экономического, культурного и социального капитала должен полагаться в большинстве случаев на государство для обретения прав, необходимых им для эффективного осуществления гражданства». (Wacquant L.J.D. America as Social Dystopia: The Politics of Urban Disintegration, or the French Uses of the «American Model» // Bourdieu P. et al. The Weight of the World: Social Suffering in Contemporary World / Translated by P.P.Ferguson et al. — Cambridge: Polity Press, 1999. P. 132). Однако в современных условиях миллионам «лишних людей», оказавшихся в резервной армии труда, полагаться ни на государство, ни на «невидимую руку» рынка в обретении занятости не приходится.

На этом мрачном фоне становится очевидным призрачный характер обещанных выгод от участия стран «полупериферии» и «периферии» в международном разделении труда в результате проведения «радикальных экономических реформ» под диктовку ВБ — МВФ — ВТО, специально созданных мировым империализмом для закабаления «новых рыночных демократий». Аналогичную роль в странах «второго» и «третьего» миров выполняет сегодня и множество ТНК и ТНБ, других частных фирм и лиц, тесно связанных с западными правительственными ведомствами и известных под названием «экономические убийцы».

«Экономические убийцы — это люди, которые обворовывают страны по всему миру на триллионы долларов. Они «перекачивают» деньги из Всемирного банка, Агентства США по международному развитию и других иностранных организаций, оказывающих помощь бедным странам, в казну гигантских корпораций и карманы нескольких семей, которые контролируют природные богатства планеты. Их инструменты — это фальсифицированные финансовые отчёты, сфабрикованные выборы, взятки, вымогательство, секс и убийство. Они играют в игру, такую же древнюю, как «Империя», но приобретшую новые, ужасающие масштабы в нынешний период глобализации». (Перкинс Дж. Введение. Новое о мире экономических убийц // Игры экономических убийц. Тайный мир международных махинаций и сеть глобальной коррупции / Под. ред. С.Хайата. 2-е изд., испр. — М.: Претекст, 2008. С. 11), — пишет американский исследователь этой проблемы Дж.Перкинс. Объектом таких варварских глобальных и глобализаторских игр в течение последней четверти века стали многие бывшие советские республики, брошенные «меченым Горби» на растерзание так называемому цивилизованному миру.

В связи с тем, что глобализация по-американски не оправдала надежд народов мира на лучшее будущее, в последнее время она всё больше и больше становится объектом аргументированной критики как в Соединённых Штатах, так и в других странах мира. В частности, на страницах вышедшей в британской столице книги «Опустошённое общество» отмечается: «Никогда со времени Второй мировой войны простые люди не обнаруживали себя так безжалостно задавленными небезопасностью в области занятости и доходов, никогда они так нагло не эксплуатировались низменной кликой держателей акций и политических и экономических кадров (я сознательно воздерживаюсь от термина „элита“, поскольку он ассоциируется с идеей морального превосходства, что определённо могло бы вводить в заблуждение). Никогда ещё нас так откровенно не обманывали и не втягивали в войны, в которых тысячи людей совершают массовые убийства или наносят ущерб по приказам высокопоставленных чиновников, которые утверждают, что они — христиане. Никогда ещё международное право — выдающееся достижение цивилизации — не игнорировалось так лицемерно и цинично. Никогда ещё общественное благо, которое является основой любого демократического общества, не подвергалось таким ханжеским атакам. Никогда ещё Четвёртая Власть, то есть средства массовой информации, так явно не выполняла свою задачу критического наблюдения и контроля над властями предержащими. Никогда ещё фундаментальные гражданские права не были так ограничены, а слежка и репрессии не становились столь всеобъемлющими. Никогда ещё манипулирование общественным мнением не осуществлялось в такой полной мере». (Devastating Society: The Neo-conservatism Assault on Democracy and Justice. Ed. by Bernd Hamm. — L.: Pluto, 2005. P. 1).

В контексте современных социальных изменений в так называемом свободном мире профессор социологии Калифорнийского университета У.Робинсон на страницах своей новой монографии «Глобальный капитализм и кризис человечества» отмечает: «Наш мир в огне. В настоящее время мы сталкиваемся c беспрецедентным кризисом по размерам, по глобальному радиусу действия, по степени экологической деградации и социального разрушения, по масштабам применения средств насилия. Это время огромных сдвигов, важных изменений, неясных последствий; преисполненных опасностей, включая как реальную возможность коллапса, так и возрастающую угрозу создания репрессивной системы социального контроля для сдерживания взрывоопасных противоречий глобального капитализма в период кризиса». (Robinson W.I. Global capitalism and the crisis of humanity. — Cambridge University Press, 2014. P. 1).