В.Н.Земсков. Народный подвиг на строительстве оборонительных рубежей в 1941—1943 годах.

Для сооружения оборонительных рубежей в прифронтовых районах и в глубине страны, куда могла продвинуться линия фронта, было недостаточно одних армейских сапёрных и инженерных частей. Пришлось широко привлекать к этому делу население городов и сёл — мужчин в возрасте от 15 до 55 лет и женщин – от 16 до 50 лет, за исключением лиц, занятых на предприятиях, выпускающих оборонную продукцию (см.: История советского рабочего класса. — М., 1984. Т. 3. С. 181; далее — ИСРК. Т. 3). На практике же к оборонительному строительству часто привлекались женщины в возрасте до 55 лет, мужчины — до 60 лет (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны: Создание стратегических рубежей и плацдармов для обеспечения оборонительных операций вооружённых сил в годы войны. 1941—1945 гг. — СПб., 2000. С. 75). Эту работу возглавляли комитеты обороны городов, областные и городские партийные и советские органы.

Основными объектами возведения оборонительного рубежа являлись невзрывные противотанковые заграждения (противотанковые рвы, эскарпы и контрэскарпы, лесные завалы, надолбы, ежи и пр.). С первых же дней и недель войны эти заграждения вокруг городов и в других местах создавались преимущественно силами местного населения. Первым рубежом, на котором в конце июня-начале июля 1941 года начались полевые оборонительные работы, стал Двинско-Днепровский рубеж обороны по линии Новоржев — Невель — Витебск — Орша — по реке Днепр до Речицы — Гомель (в последующем до Днепропетровска) (см.: там же. С. 17—18).

Однако скоро выяснилось, что противник, как правило, легко обходил эти заграждения, передвигаясь по дорогам. Секретарь ЦК Компартии Белоруссии П.К.Пономаренко в записке И.В.Сталину «О некоторых важных вопросах войны» отмечал: «На Днепровском рубеже… на всех рубежах Белоруссии было занято 2 млн. человек. Возведены огромные оборонительные сооружения,.. но части противника действовали по дорогам. Дороги не перекапывались, чтобы дать возможность двигаться нашим войскам. И вся эта огромная работа сводилась к нулю…» (Известия ЦК КПСС. 1990. № 10. С. 210).

В то же время было ясно, что сооружение оборонительных укреплений крайне необходимо. Ведь в начале войны десятки городов (Гродно, Вильнюс, Каунас и др.) были стремительно захвачены немцами в значительной степени потому, что там не было проведено работ по строительству оборонительных укреплений. Кроме того, опыт первых оборонительных фронтовых операций показал, что при отсутствии заблаговременно подготовленных рубежей остановить наступление стратегических группировок противника невозможно.

К примеру, в военно-исторической литературе отмечалось, что в Крыму после 20 октября 1941 года, когда немецкие и румынские войска прорвали Ишуньские позиции и ворвались на полуостров, советские дивизии оказались в крайне тяжёлом положении и не могли эффективно сдерживать продвижение противника к Севастополю в том числе и потому, что «в степной части Крыма не было подготовленных в инженерном отношении рубежей, на которых можно было бы закрепиться» (История Второй мировой войны. 1939—1945. — М., 1975. Т. 4. С. 119). А вот с ходу взять Севастополь, имевший солидные оборонительные укрепления, немецко-румынским войскам не удалось — предпринятый ими 30—31 октября и в первых числах ноября 1941 года штурм города был отбит.

Повсеместно в угрожаемых районах местное население привлекалось к оборонным работам. Например, в июле-августе 1941 года на строительство оборонительных сооружений, укреплённых рубежей, взлётно-посадочных площадок для самолётов ежедневно выходило свыше 50 тыс. рабочих, колхозников, служащих и учащейся молодежи Смоленщины (см.: ИСРК. Т. 3. С. 184).

Решениями партийных органов на местах коммунисты и комсомольцы направлялись на строительство рубежей в качестве рабочих. Так, в выписке из решения Орловского обкома ВКП(б) по вопросу строительства оборонительных рубежей в 1941 году указывалось: «В связи с тем, что строительство оборонительных рубежей на территории области является для областной партийной организации главной и решающей задачей, направить коммунистов и комсомольцев области (за исключением занятых на работе по производству боеприпасов и вооружения) на полевые строительства в качестве рабочих. Обязать горкомы и райкомы ВКП(б) и обком ВЛКСМ разъяснить каждому коммунисту и комсомольцу, работающему на строительстве, что работа на строительстве оборонительных рубежей является для них боевой проверкой в условиях военного времени» (Милявский И.А. Бастионы Великой Отечественной. — М., 1999. С. 86).

В начале июля 1941 года по решению ЦК ВЛКСМ на оборонные стройки было направлено 114 тыс. комсомольцев из Москвы, Московской, Тульской, Орловской, Воронежской, Рязанской, Калининской и Тамбовской областей. В их числе оказались подростки 14—15 лет. Многие уехали налегке, не взяв ни тёплой одежды, ни сменного белья.

По письмам встревоженных матерей в адрес Н.А.Вознесенского и В.М.Молотова последним было отдано распоряжение о возвращении части молодёжи до 18 лет обратно. Часть комсомольцев, попавших на строительство Смоленского полевого укрепрайона, а также под Вязьму и Ельню, в связи с боевыми действиями была также эвакуирована.

В результате авиационных налётов на местах работ было убито 11 и ранено 39 человек (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 133).

Молодёжь, студенты, старшеклассники самоотверженно возводили оборонительные рубежи. Там, где они трудились, всегда были слышны песни, шутки. Но результаты были не всегда успешными, сказывалось отсутствие опыта, сноровки, выносливости. Многие молодёжные звенья перевыполняли задания, но были и отстающие. Бригадир комсомолец Николай Громов несколько раз менял состав звеньев, чтобы вывести отстающих из прорыва, но безуспешно. Тогда он из сильных парней организовал так называемое «буксирное» звено. Получив трудное задание, этот коллектив за два часа справлялся с его выполнением. Группа Громова переходила на отстающие участки и брала их на «буксир». Звенья подтягивались, воодушевляясь трудовым примером, так как не хотели прослыть немощными (см.: там же. С. 133—134).

Студентов и учащихся старших классов средней школы можно было использовать на строительстве оборонительных рубежей только в летнее время, а к 1 сентября, то есть к началу учебного года, они освобождались от этих работ. Но уже в июле-августе 1941 года от занятых на оборонительном строительстве студентов и старшеклассников в массовом порядке стали исходить патриотические инициативы по закреплению их на этих работах до конца войны. Так, в конце июля 1941 года в адрес начальства, отвечавшего за строительство Брянского оборонительного рубежа, поступило от группы студентов письменное заявление (под ним стояло более 200 подписей) следующего содержания: «Мы, комсомольцы московских, брянских и орловских учебных заведений, просим зачислить нас в постоянные кадры военных строителей и призываем всех студентов и учащихся последовать нашему примеру и остаться на строительстве оборонительных рубежей до конца войны» (см.: Они — участники великой войны. — М., 1966. С. 38). Такого рода заявления (коллективные и индивидуальные) в большом количестве поступали от мобилизованных на оборонительное строительство студентов и старшеклассников.

На возведение оборонительных рубежей были мобилизованы строительные организации прифронтовых областей и городов. Гражданские строительные организации, двигаясь к линии фронта, на ходу превращались в военно-строительные полки и батальоны (см.: там же. С. 10). Многие организации Наркомстроя СССР, находившиеся в западных и южных районах страны, получили задание на сооружение оборонительных рубежей, дорог, переправ и командных пунктов в прифронтовых и фронтовых районах (см.: ИСРК. Т. 3. С. 181).

Уже к 10 июля 1941 года на строительстве Вяземского оборонительного рубежа были сосредоточены 139 тыс. человек, в том числе 36 тыс. кадровых строителей, 89 тыс. комсомольцев, студентов и старшеклассников, 7 тыс. колхозников и 7 тыс. заключённых лагерей — строек Главгидростроя НКВД. К 30 июля 1941 года здесь уже было занято 312 тыс. человек, из них 165 тыс. — привлечённые к возведению оборонительного рубежа гражданские лица (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 135—136).

В суровые октябрьские дни 1941 года было решено создать 16 сапёрных армий, которые должны были возводить оборонительные рубежи на протяжении всего фронта, от Белого моря до Чёрного (см.: Они — участники великой войны… С. 76). По мере продвижения захватчиков вглубь страны их строительство заблаговременно развёртывалось в прифронтовых районах. В октябре 1941 года строительство оборонительных рубежей развернулось, по существу, вокруг всех фронтовых или прифронтовых городов европейской части страны (см.: Советский тыл в Великой Отечественной войне. — М., 1974. Кн. 2. С. 149).

Такие крупные строительные организации, как Академстрой, ОСМЧ «Строитель», Севкавтяжстрой, Донбассводстрой, Донбасстяжстрой, были в значительной степени переключены на сооружение укреплений и линий обороны. Отряд рабочих-строителей вместе с сапёрными частями Красной Армии стал основным ядром, вокруг которого объединялась многотысячная масса городского и сельского населения, мобилизованного на строительство оборонительных рубежей (см.: ИСРК. Т. 3. С. 181). По меткому определению Героя Социалистического Труда М.М.Мальцева (во время войны ему довелось командовать 10-й сапёрной армией), «военный строитель — одновременно и солдат, и рабочий человек, как бы олицетворение органической связи армии и народа» (Мальцев М.М. Огонь из вечной мерзлоты // Строители — фронту. — М., 1968. С. 184).

В оборонительном строительстве участвовали миллионы как горожан, так и сельских жителей. Но в периоды посевной и уборочной кампаний привлечение колхозников и рабочих совхозов к этому делу было крайне ограничено. Практически в широких масштабах их можно было направлять на эти работы в промежутках времени между посевной и уборочной кампаниями. Одной из специфических особенностей участия сельского населения в строительстве оборонительных рубежей являлось то, что колхозы и совхозы выделяли для этой цели не только людей, но и часто гужевой транспорт. Например, из колхозов Черноярского района Сталинградской области на оборонное строительство поступило не только свыше 4 тыс. человек, но также и 560 подвод (см.: История советского крестьянства. — М., 1987. Т. 3. С. 229).

Яркие страницы в историю защиты Ленинграда вписали ленинградские рабочие, служащие, интеллигенция, домохозяйки, студенты и старшеклассники, которые в любую погоду, под бомбёжками, артиллерийским и пулемётным огнём трудились на возведении укреплений.

В первые дни войны Военный Совет Северо-Западного фронта принял специальное решение о строительстве оборонительных рубежей, а 27 июня 1941 года Ленинградский горисполком разработал меры по привлечению на эти работы населения города. В июле-августе 1941 года на строительстве укреплений на ленинградском направлении одновременно работало до полумиллиона человек, а в октябре ежедневно трудились до 80 тыс. человек (см.: На защите Невской твердыни: Ленинградская партийная организация в годы Великой Отечественной войны. — Л., 1965. С. 208; Очерки истории Ленинградской организации КПСС. — Л., 1968. Ч. 2. С. 588—589).

Особое внимание уделялось укреплению Лужского рубежа. Ленинградский горком партии и Ленсовет провели специальную мобилизацию. Стройку возглавляла комиссия во главе с секретарём горкома партии А.А.Кузнецовым. Трудармейцы Кировского района Ленинграда в конце июля 1941 года выступили инициаторами соревнования на строительстве укреплений. «Лопата и кирка в руках рабочих, интеллигентов и домохозяек, занятых на оборонительных стройках, — это то же, что винтовка в руках бойцов», — писали трудармейцы Московского района Ленинграда, принимая вызов кировцев на соревнование («Ленинградская правда» на оборонной стройке, 30 июля 1941 г.). Комиссары эшелонов, политруки, уполномоченные райкомов партии и комсомола вели здесь массово-политическую работу, выходило до тысячи боевых листков, издавалась ежедневная газета «”Ленинградская правда” на оборонной стройке» (см.: Очерки истории Ленинградской организации КПСС… Ч. 2. С. 590).

В основном усилиями мобилизованных на оборонные работы жителей Ленинграда и Ленинградской области только на южном и северном оборонительных отводах к началу января 1942 года было построено 425 броневых, 124 железобетонных, 783 деревоземляных огневых точек, сооружено около 82 км противотанковых рвов, почти 25 км эскарпов и контрэскарпов, 8,5 км надолб, 144 км проволочных заграждений, более 24 км баррикад. Более 2 000 рабочих, инженеров и служащих ленинградского Металлического завода строили оборонительные сооружения в районе станций Ижора и Ручьи. С 12 июля по 12 декабря 1941 года только с ленинградской фабрики «Скороход» было направлено на оборонительные работы более 12 тыс. человек. Коллективы ленинградских Балтийского и Адмиралтейского заводов изготовляли бронесооружения и монтировали их на оборонительных рубежах (см.: Карасев А.В. Ленинградцы в годы блокады. 1941—1943. — М., 1959. С. 124).

Английский историк А.Кларк так описывает начавшееся 9 сентября 1941 года «последнее» «решающее» наступление 41-го немецкого танкового корпуса на Ленинград: «9 сентября Рейнгард был готов, и началась атака: 1-я танковая дивизия наступала по левому берегу Невы, 6-я танковая — по обе стороны железнодорожной магистрали, идущей к Ленинграду с юга. Обе дивизии вскоре застряли в сети противотанковых рвов и разбросанных полевых укреплений… Эти оборонительные сооружения часто были плохо расположены и неважно выполнены, но их было много» (Кларк А. План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941—1945 / Пер. с англ. — М., 2004. С. 127). Немцы тогда всё-таки преодолели эти оборонительные укрепления, но они на это тратили много времени, и поэтому нарушались запланированные ими сроки наступления на Ленинград. Это обстоятельство в немалой степени способствовало тому, что противник в конечном счёте отказался от идеи прямого штурма Ленинграда, ограничившись его блокадой.

Английский корреспондент А.Верт, находившийся в течение всей войны в СССР, позднее в своей книге «Россия в войне» отмечал: «…Если принять во внимание, что немцы достигли Лужской оборонительной линии, проходившей в 125 км к югу от Ленинграда, через три недели с начала вторжения, но потом, чтобы достичь окраин города, потратили ещё полтора месяца, то будет ясно, что строительство оборонительных рубежей сыграло важную роль в спасении Ленинграда» (Верт А. Россия в войне. 1941—1945 / Авториз. пер. с англ. — М., 2001. С. 171). Ленинград оказался первым стратегическим объектом на пути гитлеровской армии, который она не смогла взять, — и в этом немалая заслуга строителей оборонительных рубежей.

Весной 1942 года строительство укреплений в Ленинграде и его окрестностях возобновилось, и к зиме 1942/43 года город имел 110 узлов обороны. Ленинградцы вручную вырыли 700 км противотанковых рвов, создали более 300 км лесных завалов, построили 5 тыс. дзотов, 4 тыс. дотов, проделали в каменных зданиях 17 тыс. амбразур, построили 25 км баррикад (см.: Карасев А.В. Ленинградцы в годы блокады… С. 124). В целом жители Ленинграда затратили около 20 млн. человеко-дней на возведение оборонительных сооружений. Более 200 строителей укреплений в декабре 1942 года были награждены орденами и медалями СССР (см.: На защите Невской твердыни… С. 208—209, 351). Поэт Н.С.Тихонов отмечал: «Изменились улицы, дома, перекрестки. Изменились лица людей, их речь, их движения… А может быть придётся драться на улицах? Что же, мы готовы. Посмотри вокруг: на угловых дворах — амбразуры для пулемётов, окна заложены кирпичами, всюду на улицах рвы, доты и в садах, проволочные заграждения, подвалы, приспособлённые под оборону… Сам город стал явлением, сближающим свою непобедимую природу борца. Его, как советского солдата, можно было убить, но не победить» (Тихонов Н.С. Сила России: Военная публицистика. — М., 1977. С. 130, 136).

В июле-сентябре 1941 года десятки тысяч киевлян активно помогали армейским частям возводить укрепления на подступах к Киеву. Оборонительные сооружения — баррикады, рвы, противотанковые ежи — возводились в черте города. Создавались опорные пункты, позволявшие вести круговую оборону. Уже к 8 июля было практически завершено сооружение первой линии оборонительных рубежей. В 9—15 км от первой, опоясывая Киев 43-километровым полукольцом, была сооружена вторая линия. По её фронту было вырыто 25 км противотанковых рвов, на протяжении 5 км построены эскарпы. Третья линия обороны протяженностью 32 км проходила непосредственно на окраине города (см.: Украинская ССР в Великой Отечественной войне Советского Союза. 1941—1945 гг. — Киев, 1975. Т. 1. С. 184). Тот факт, что многие тысячи жителей Киева активно помогали войскам сооружать опорные пункты для ведения круговой обороны, свидетельствовал об их стремлении ни при каких обстоятельствах не сдавать немцам родной город и продолжать борьбу даже в случае его окружения и блокады. Собственно, это подтверждало и датированное 6 сентября 1941 года спецсообщение управления НКВД по Киевской области «О реагировании населения г. Киева в связи с военными действиями», в котором отмечалось: «Продолжают поступать данные, подтверждающие патриотизм среди различных слоев населения города и периферии» (1941 год. Страна в огне: Историко-документальное издание. — М., 2011. Кн. 2. С. 557). Однако крайне неблагоприятная обстановка, сложившаяся тогда на фронте, вынудила советские войска 19 сентября 1941 года оставить Киев.

В середине июля 1941 года развернулось строительство оборонительных сооружений на трёх рубежах вокруг Одессы. Первый из них протяжённостью 80 км проходил в 20—25 км от города, второй — в 10—14 км, третий — в 6—10 км. Ежедневно на фортификационные работы выходило по 10—12 тыс. жителей Одессы. За короткий срок были вырыты 138 км противотанковых рвов, 22 км эскарпов, поставлено 45 км полос и надолб, установлено более 40 тыс. противотанковых и противопехотных мин. На улицах города было возведено около 250 баррикад. Огневые точки и баррикады опоясывали тремя полосами район порта, центр и окраины Одессы. В августе 1941 года из 360 тыс. остававшихся в осаждённом городе жителей более 100 тыс. человек принимали активное участие в строительстве оборонительных сооружений (см.: Украинская ССР в Великой Отечественной войне Советского Союза… Т. 1. С. 212—213; История Второй мировой войны… Т. 4. С. 86).

Уже в июле 1941 года советским руководством были приняты меры по строительству оборонительных рубежей на дальних подступах к Донбассу. Начальником специального управления Наркомата угольной промышленности СССР по строительству оборонительных рубежей на подступах к Донбассу был назначен заместитель наркома угольной промышленности Д.Г.Оника (см.: Они — участники великой войны… С. 66). Под его руководством развернулось строительство фортификационных сооружений между Днепром и Донбассом. Свыше 200 тыс. донецких шахтёров, металлургов, машиностроителей, а также колхозников Днепропетровской и Запорожской областей вышли на строительство оборонительного заслона, чтобы преградить путь врагу к Донецкому бассейну. В сентябре-октябре 1941 года их усилиями были построены оборонительные рубежи общим протяжением около 1 тыс. км (при этом было вынуто свыше 11 млн. куб. м грунта), возведены более 20 тыс. различных военно-инженерных объектов (см.: там же. С. 67, 76).

Когда была объявлена мобилизация шахтёров на строительство оборонительных рубежей, на шахтах наблюдался огромный патриотический подъём. Люди знали, что строить укрепления придётся в прифронтовой обстановке, в условиях постоянной угрозы вражеского обстрела и бомбёжек. Тем не менее, они с большим энтузиазмом откликнулись на этот призыв. Причём взять всех желающих на работы по сооружению рубежей тогда не представлялось возможным: кому-то нужно было оставаться в шахтах добывать уголь. И тогда свой голос подали жёны шахтеров; тысячи их выразили желание спуститься в забои, чтобы заменить там своих мужей. На одной только донецкой шахте им. Карла Маркса в июле-октябре 1941 года 1 300 жён рабочих и служащих подали заявления с просьбой послать их добывать уголь. Они обязались работать в шахте до конца войны и призвали последовать своему примеру жён шахтеров всего Донбасса. Этот почин нашёл широкий отклик среди женщин Донецкого бассейна. На шахтах были организованы курсы, где женщины овладевали шахтерскими специальностями, и это сыграло в те дни немаловажную роль. Из трестов Донбасса на строительство оборонительных полос приходило даже больше шахтёров, чем предусматривалось по плану мобилизации. Так, из  трестов «Дзержинскуголь» и «Кировуголь» пришли строить укрепления на 30—35% больше рабочих, чем планировалось. А на шахтах треста «Краснодонуголь» первоначальный план формирования строительных колонн был перевыполнен более чем в 2 раза (см.: там же. С. 73—74).

В октябре 1941 года была сформирована 8-я сапёрная армия, куда влились шахтёры Донбасса, рабочие и колхозники Ростовской области, Калмыцкой АССР, Ставропольского края. За кратчайший срок эта армия создала Донской и Ростовский отводные рубежи. Широко привлекалось к этому делу и местное население. В строительстве только Ростовского отводного рубежа, помимо военных строителей, участвовало более 30 тыс. местных жителей (см.: там же. С. 78—79). «Не призванные в Красную Армию мирные люди, в том числе шахтёры, — писал впоследствии Д.Г.Оника, — в течение почти пяти месяцев строили военно-полевые укрепления, действенно помогали славным фронтовикам громить и истреблять вражеские полчища. За это время донецкие шахтёры стали отличными сапёрами, накопили большой практический опыт, научились грамотно и быстро решать серьёзные вопросы военно-инженерного дела» (там же. С. 79).

Во второй половине июля 1941 года в столице по инициативе горкома партии была объявлена мобилизация на оборонительное строительство. В первую очередь были мобилизованы московские строители. Специальная комиссия МГК ВКП(б) по мобилизации строителей направила в район Брянска 25 тыс. строителей из Академстроя и других московских строительных организаций (см.: там же. С. 14). Возглавил их начальник Академстроя А.С.Корнев. «Ни один, подчёркиваю, ни один человек из многотысячного коллектива строителей не захотел воспользоваться льготами об освобождении от мобилизации… — отмечал позднее А.С.Корнев. — Строители на своих собраниях обсуждали призыв партии к народу. Это были незабываемые собрания. Я сообщил о мобилизации строителей, сказал, кто освобождается. Буря возмущённых голосов: никто не желал остаться в стороне… 60-летние прорабы и мастера не считали себя пожилыми. Матери-работницы уже договорились с родственниками: оставляют детей на их попечение, а сами идут с нами… В заключение на собраниях зачитывался приказ — первый приказ уже не рабочим строек, а военным строителям… На следующий день шла погрузка имущества. На железнодорожные платформы накатываются бульдозеры и грейдеры, передвижные электростанции и траншеекопатели… Эшелоны один за другим уходят в ночь» (там же. С. 12—14).

Строительство развернулось по всему Брянскому рубежу. Отряд строителей столицы пополнили свыше 20 тыс. человек молодёжи из городов и сёл Орловской и Брянской областей и московских студентов. Они возвели четыре оборонительные полосы, построив 14 тыс. разных оборонительных объектов, отрыв 500 км противотанковых препятствий, произведено было более 150 тыс. куб. м земляных работ. И когда в октябре 1941 года на фронте создалась крайне неблагоприятная обстановка, нависла непосредственная угроза над Москвой, строители уходили вместе с войсками с брянской линии обороны, чтобы под Тулой, в Плавске, Черни, Щёкино, Крапивне, Одоеве, Скопине сооружать новые оборонительные рубежи (см.: там же. С. 40—43).

В сентябре-октябре 1941 года тысячи жителей Тулы каждый день работали на строительстве рубежей на подступах к городу и в самом городе (см.: ИСРК. Т. 3. С. 184). Во второй половине октября 1941 года эта работа значительно активизировалась. Тульский комитет обороны вынес 23 октября постановление «О строительстве укреплений вокруг Тулы и в городе», а с 26 октября в Туле и прилегающих районах было введено осадное положение. На оборонительные работы были мобилизованы все трудоспособные в возрасте от 17 до 50 лет (см.: Милявский И.А. Бастионы Великой Отечественной... С. 120—121).  Как следствие этого, высокими темпами сооружался Тульский оборонительный рубеж. И этот рубеж к концу октября 1941 года был в основном создан. Безусловно, это сыграло свою положительную роль в том, что предпринятая немцами в конце октября — начале ноября 1941 года попытка взять Тулу штурмом провалилась.

Оборонительное строительство в Тульской области продолжалось и после контрнаступления советских войск под Москвой. Комитет обороны Тулы 16 марта 1942 года рассмотрел вопрос о строительстве укрепленных рубежей в Тульской области (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 192). К весне 1942 года выяснилось, что для выполнения запланированного здесь объёма работ требовалось, как минимум, не менее 140 тыс. рабочих рук, а в наличии тогда имелось только около 40 тыс. военных строителей. Поэтому дефицит рабочей силы (примерно 100 тыс. человек) устранялся за счёт привлечения к этим работам местного гражданского населения. Комитет обороны Тулы и Тульский обком ВКП(б) вновь, как и осенью 1941 года, вынуждены были обратиться с соответствующим призывом к населению. Прибытие на объекты оборонительного строительства Тульской области десятков тысяч гражданских лиц (причём среди последних были не только жители Тульской области, но также серпуховчане и калужане) позволило устранить дефицит рабочей силы (см.: Они — участники великой войны… С. 48—49).

На состоявшемся в 1942 году в Туле слёте строителей оборонительных рубежей (под председательством секретаря Тульского обкома партии В.Г.Жаворонкова) выступления его участников были проникнуты оптимизмом, уверенностью в том, что фашистским захватчикам не видать Тулы, что им никогда не удастся взять этот славный город русских оружейников. Выступившая на слёте колхозница А.Д.Горлова внесла предложение: «Товарищи, пошлём приветствие нашим бойцам и скажем им, всей Красной Армии скажем: гоните фашистских иродов в шею. А мы со своей стороны, если это нужно для победы нашей, всю область перекопаем…». На слёте звучали интересные предложения и сообщения относительно совершенствования возводимых оборонительных объектов. Так, работница Косогорского металлургического завода А.Я.Якубина сказала: «Мне поручено доложить вам, товарищи, что косогорские металлурги дадут в ближайшие дни металлические колпаки для огневых точек. Постараемся сделать их вращающимися, чтобы огонь из них можно было вести в разных направлениях». Это выступление вызвало бурные аплодисменты, слышались возгласы в адрес Якубиной: «Браво, девушка! Молодец!»  (там же. С. 49—50).

Строительство оборонительных рубежей было развёрнуто осенью 1941 года и в Мордовской АССР. Причем мобилизация местного населения на эти работы была проведена очень организованно и оперативно. А.С.Корнев был свидетелем шествия колонн мобилизованных жителей Мордовии к местам оборонительного строительства. Вот как он описывает это шествие: «Это были… гражданские люди, в основном женщины и подростки. Шли они, выдерживая строй, по три человека в ряд, хорошим чётким шагом. Вместо винтовок на плечах у них лопаты. Это было народное войско — энергичное, жизнерадостное. Во главе подразделений гордо шагали командиры — и мужчины, и женщины. Нельзя было без волнения смотреть на это стройное шествие народа… Многое мне за войну довелось видеть, но такая организованность тысяч колхозников, собравшихся в 2—3 дня из мелких сёл и деревень, разбросанных по лесам, изумила меня» (там же. С. 43—44).

Подлинный трудовой героизм и самоотверженность проявили сотни тысяч жителей Москвы и Московской области, участвовавшие в строительстве оборонительных сооружений Можайской линии обороны, а затем на ближайших подступах к Москве и в самом городе. В соответствии с постановлением ГКО № 172сс от 16 июля 1941 года (см.: Горь-ков Ю.А. Государственный комитет обороны постановляет (1941—1945): Цифры, документы. — М., 2002. С. 503—504) под руководством командования Московского военного округа развернулось строительство Можайской линии обороны. Предстояло возвести оборонительные сооружения на площади около 30 тыс. кв. км. Сформированные колонны и рабочие батальоны, управления военно-полевого строительства в кратчайшие сроки создали четыре укреплённых района, прикрывавших важнейшие оперативные направления: волоколамское, можайское, малоярославецкое и калужское. Люди работали в любую погоду, нередко под огнём противника. Они вырыли 700 км противотанковых рвов, возвели 3 800 дзотов и дотов. Общая численность жителей Москвы и Московской области, привлекавшихся в августе-ноябре 1941 года на строительство Можайской линии обороны, внешнего оборонительного рубежа Москвы и обороны внутри города, составляла около 600 тыс. человек, причём примерно три четверти их составляли женщины (см.: Москва — фронту. 1941—1945: Сборник документов и материалов. — М., 1966. С. 18—81; Провал гитлеровского наступления на Москву: 25 лет разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. 1941—1966. — М., 1966. С. 61; Война. Народ. Победа. 1941—1945. — М., 1976. Кн. 1. С. 75—76; ИСРК. Т. 3. С. 184).

В печати публиковались рождавшиеся на оборонительном строительстве различные патриотические почины и обращения. В середине октября 1941 года было опубликовано обращение под названием «Враг не пройдёт» группы участников строительства оборонительных рубежей вокруг Москвы ко всем строителям оборонительных укреплений следующего содержания: «Грозные, суровые дни переживает наша Родина. Над Москвой, великой столицей Советского государства, нависла суровая опасность. Гитлер бросил на Москву свои бронированные дивизии, занёс над нами кровавую лапу. Перед лицом грозной опасности все советские люди говорят: враг не пройдёт. Не видать фашистам Москвы! Опояшем столицу поясом укреплений! Мы твои сыны и дочери, Москва! Твои навсегда! Мы тебя строили в годы сталинских пятилеток, мы теперь будем защищать тебя. Тысячи нас, москвичей, вышли на оборонные работы. Тяжёлого труда мы не боимся, не пожалеем ни сил, ни здоровья. Будем работать от зари до зари. Холод, дождь, грязь нас не пугают. Мы призываем наших товарищей соревноваться на быстрейшее и лучшее возведение оборонительных сооружений. Работая за двоих, за троих, в самый короткий срок построим железный пояс обороны на подступах к Москве! Не должно быть среди нас ни одного человека, который бы в эти суровые дни лодырничал! Презирать и клеймить позором будем таких людей! Строжайшая военная дисциплина — вот чего нам надо добиться. Враг пытается проникнуть в малейшую щель. Будем бдительны, товарищи! Смотрите в оба, будьте зоркими! За работу, за самоотверженную боевую работу! Ни минуты промедления! Ни минуты на раскачку! Будем перевыполнять нормы! Враг не пройдёт! Победа будет за нами! Да здравствует Москва! Участники строительства укреплений Москвы: А.Евдокимов, М.Кречкова, И.Галанов, П.Сахно, Е.Иванова» (Московский большевик, 18 октября 1941 г.).

Призыв перевыполнять нормы выработки не так-то просто было осуществить людям, в массе своей не имевшим опыта и навыков строительных и землекопных работ. По наблюдениям участвовавшего в оборонительном строительстве директора Московского текстильного института В.И.Губина, выполнение норм у кадровых рабочих составляло 120% (он имел в виду профессиональных строителей — как военных, так и гражданских). Что касается мобилизованных городских жителей (служащих, лиц умственного труда, учащихся и пр.), то, по свидетельству В.И.Губина, у них выполнение норм составляло 60—80%, у сельских жителей — 90—100% (см.: Москва военная. 1941—1945: Мемуары и архивные документы. — М., 1995. С. 345). Однако в ходе строительства, по мере накопления у людей соответствующего опыта, количество выполнявших и перевыполнявших нормы выработки неуклонно увеличивалось.

Участие сотен тысяч городских и сельских жителей в возведении оборонительных рубежей, безусловно, являлось составной частью народного подвига в войне. Вот как описывал начальник инженерной службы 5-й Московской стрелковой дивизии участие москвичей в оборонительном строительстве на участке этой дивизии: «Непреодолимое желание москвичей сделать родную Москву недоступной для фашистских бандитов, не допустить их поганить московские улицы рождало чудеса на трудовом оборонительном фронте. Тысячи москвичей работали на оборонительном рубеже и тысячи непрерывным потоком с узелками и лопатами шли за город им на смену. Тысячи домохозяек, оставив детишек на старух, шли на оборону родной Москвы; тысячи студентов, оставив учёбу, шли на трудовой фронт. Здесь были матери с детьми, бабушки с внуками, здесь были и работали целые семьи. Каждому хотелось вложить свой посильный труд в фонд обороны родного города. Москвичи, которые раньше не сталкивались с лопатами и ломами, здесь выполняли норму на 120—150% и по две-три недели не уходили с рубежа домой» (Москва — фронту... С. 74—75).

Москвичи с большим энтузиазмом участвовали в сооружении оборонительных объектов непосредственно в самой Москве — на случай уличных боев. Окружная железная дорога, Садовое кольцо и кольцо бульваров превратились в оборонительные рубежи. На улицах столицы выросли баррикады, стальные и железобетонные надолбы и другие оборонительные сооружения. Всего к началу 1942 года на улицах, площадях, бульварах и в переулках Москвы было установлено 30 км надолбов, возведено 19 тыс. ежей, 26 км проволочных заграждений и 10 км баррикад, а также в домах сделано 496 артиллерийских и пулеметных точек (амбразур) (см.: там же. С. 49).

Надо отметить, что возведение баррикад на улицах, площадях, бульварах и в переулках Москвы было закреплено за коллективами различных московских предприятий. Так, завод «Борец» отвечал за сооружение баррикад на 1-й Ново-Тихвинской улице; завод «Станколит» — на 2-й Ново-Тихвинской улице; завод «Твёрдые сплавы» — на 2-й Ямской улице; завод «Цветные металлы» — на Октябрьской улице; фабрики «Фанеропродукт», «Приводной ремень» и «Дзержинский универпром» — на Шереметьевской улице; завод «Свет», фабрика «Детская книга» и 2-я автобаза НКВД — на 2-й улице Марьиной Рощи; заводы «Красный штамповщик» и «Красный металлист» — на 3-й и 4-й улицах Марьиной Рощи и т. д. (см.: там же. С. 34).

Привлечение гражданского населения к оборонительному строительству на подступах к столице продолжалось некоторое время и после начала контрнаступления советских войск под Москвой, то есть после 5—6 декабря 1941 года. По данным на середину декабря 1941 года, всего тогда на оборонительных работах на подступах к столице было задействовано 250 тыс. москвичей и городских и сельских жителей Московской области (из них 75% женщин), в том числе 165 тыс. — на строительстве укреплений и 85 тыс. — на сооружении лесных завалов (см.: там же. С. 75).

Что касается сооружения лесных завалов на возможных путях продвижения врага к Москве, то на этих работах в разные дни (по данным на 6—17 декабря 1941 г.) было задействовано от 83 тыс. до 100 тыс. человек гражданского населения, в том числе от 34 тыс. до 39 тыс. москвичей и от 46 тыс. до 62 тыс. жителей Московской области (см.: там же). Вот как описывалось в корреспонденции, присланной в загорскую районную газету «Вперёд», участие жителей Загорска в этом деле: «…Ровно в 8 часов утра дружно и организованно собираются в клубе трикотажной фабрики загорцы, призванные на работы по обороне нашего города и подступов к столице Москве. Здесь вы увидите работниц и рабочих наших предприятий, домашних хозяек 4-го района, с Угличского шоссе, с Гражданской улицы. В 8 час. 15 мин. комиссар делает короткую политинформацию. Затем отделенные проверяют наличие явившихся, и люди на машинах отправляются на место работ. В 9 час. утра весь отряд разведён по участкам. Сразу нарушается покой многолетнего бора. Стучат топоры, звенят пилы — работа идёт полным ходом.

С каждым днём выполнение норм увеличивается. Есть уже лучшие люди, показавшие отличные образцы труда. Хорошо работает звено Озеровой Анны Алексеевны, домашней хозяйки с Нижней Кукуевской улицы… Трудящиеся Загорска с энтузиазмом работают на завалке лесных массивов, на создании непреодолимых препятствий для врага» (там же. С. 76).

Всего, по данным на конец января 1942 года, в лесах Московской области были устроены лесные завалы протяжением 1 528 км (см.: там же. С. 49). Кроме того, непосредственно в Москве были сооружены лесные барьеры общей площадью 2 415 погонных метров (см.: там же. С. 57).

Жители Московской области активно участвовали в возведении рубежей и узлов обороны не только на подступах к Москве, но также и к Звенигороду, Серпухову, Подольску, Нарофоминску, Клину, Солнечногорску, Орехово-Зуево, Ногинску и десяткам других городов ближнего и дальнего Подмосковья. Так, 23 октября 1941 года Серпуховской городской комитет обороны принял постановление о мобилизации трудоспособного населения на оборонительные работы, и пять дней спустя в возведении укреплений на подступах к Серпухову участвовали 3 тыс. серпуховчан (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 149).

В течение 1942 года привлечение гражданского населения, в том числе москвичей, к оборонительному строительству на подступах к столице продолжалось, хотя и в значительно меньших масштабах, чем в августе-декабре 1941 года. Так, на начавшееся в апреле 1942 года строительство оборонительных укреплений в районе г. Химки Московской области было направлено 1 000 жителей Ростокинского района Москвы (см.: Москва — фронту… С. 78). Вопросы строительства рубежей, укрепления населённых пунктов Московской области обсуждались в мае 1942 года на пленуме Московского горкома партии (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 192). Всего в течение 1942 года на оборонительное строительство привлекалось 37 тыс. жителей Москвы и Московской области (см.: там же).

С осени 1941 года развернулось оборонное строительство в районах к востоку и северо-востоку от Москвы. 14 октября 1941 года ЦК ВКП(б) обсудил вопрос о строительстве оборонительных рубежей вокруг Углича, Рыбинска, Ярославля, Костромы, городов Ивановской и Горьковской областей (см.: ИСРК. Т. 3. С. 185). ГКО немедленно принял соответствующее постановление, и началась работа, с широким привлечением местного гражданского населения. Так, с начала ноября 1941 года к возведению Ярославского оборонительного рубежа было привлечено 245 тыс. человек, в том числе 100 тыс. горожан, 80 тыс. колхозников и других сельских жителей, 20 тыс. рабочих Волгостроя, 30 строительных и рабочих батальонов в составе 30 тыс. человек и две сапёрные бригады — 15 тыс. человек (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 76). На строительстве оборонительных рубежей Ярославской области работало только 8 ноября 1941 года около 122 тыс. человек, Ивановской — 76,5 тыс., а 29 ноября – соответственно 173,5 тыс. и 97,6 тыс. человек. Строительство велось до 24 декабря 1941 года (см.: Ярославцы в годы Великой Отечественной войны: Сборник документов. — Ярославль, 1960. С. 329, 348, 360—361; Патоличев Н.С. Испытание на зрелость. — М., 1977. С. 127—135).

В середине и конце декабря 1941 года, когда успешно развивалось контрнаступление советских войск под Москвой, тем не менее, строительство оборонительных рубежей к востоку от столицы продолжалось.

«Война есть война, — вспоминал Н.С.Патоличев, возглавлявший во время войны Ярославский обком ВКП(б). — И мы строили оборонительные рубежи с огромной ответственностью и с таким напряжением, какое только было возможно в условиях войны, в условиях смертельной опасности, нависшей над Родиной. Возведённые рубежи немедленно занимались воинскими частями. А контроль со стороны ЦК и Государственного Комитета Обороны не ослабевал ни на день, хотя и кончался декабрь» (Патоличев Н.С. Испытание на зрелость... С. 135).

Десятки тысяч городских и сельских жителей Горьковской области в октябре-декабре 1941 года трудились над возведением Горьковского оборонительного рубежа. Они откликнулись на призыв Комитета обороны Горького: «Город Горький и область, родина мининского ополчения, Чкалова и Гастелло, сейчас находится в ближайшем тылу. Строительство полевых укреплений имеет огромное государственное значение. Оно является долгом каждого трудящегося области» (Горьковская партийная организация в годы Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.). — Горький, 1975. С. 321). На строительстве Горьковского оборонительного рубежа ежедневно тиражом 10 тыс. экземпляров издавалась газета «За Родину», была выпущена книга «Враг не пройдёт», где обобщался передовой опыт лучших стахановцев оборонной стройки (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 77).

Имели место взаимопомощь и взаимовыручка у строителей различных рубежей. Так, в январе 1942 года Горьковский комитет обороны в целях оказания помощи строителям Владимирского оборонительного рубежа принял решение о передаче им оставшихся от строительства Горьковского рубежа обороны 350 комплектов сборных дотов (см.: там же. С. 78).

Необходимо отметить вклад населения Калмыкии в строительство оборонительных рубежей. В начале ноября 1941 года Калмыцкая АССР по указанию ГКО включилась в строительство Донского оборонительного рубежа. 10 тыс. рабочих, колхозников, служащих, студентов Калмыкии, пройдя походным маршем 250 км до пункта назначения, за период с 10 ноября 1941-го по 10 января 1942 года выполнили огромный объём земляных работ. Они вырыли и перебросили свыше 1,5 млн. куб. м грунта, или в среднем каждый работающий — по 145—150 куб. м (по 3—4 нормы в день). Причём посланцы Калмыкии выполнили эти работы весьма качественно: вырытые ими противотанковые траншеи имели 2,5 м в глубину, 7 м — в ширину по верху и 3 м — по дну (см.: Милявский И.А. Бастионы Великой Отечественной... С. 233—234; Максимов К.Н. Великая Отечественная война: Калмыкия и калмыки. — М., 2010. С. 83).

В составе лиц, занятых в конце 1941 года на сооружении оборонительных рубежей, значительно преобладали местные городские и сельские жители. Всего в декабре 1941 года к этим работам привлекалось свыше 2,1 млн. человек, в том числе местного населения — 1,6 млн. (более 76%); 10 сапёрных армий — около 300 тыс. человек; 230 строительных и рабочих батальонов — 182 тыс.; 29 тыс. кадровых рабочих строительных организаций. Поскольку у сотен тысяч людей привлечение к этим работам имело характер кратковременных командировок, то реально в отдельные конкретные дни наличие работающих на строительстве рубежей было значительно меньше указанного числа. Например, по состоянию на 1 января 1942 года, на оборонительном строительстве реально в этот конкретный день было задействовано 1 млн. 480 тыс. человек (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 76).

Приведённая выше статистика касается только работавших на строительстве оборонительных рубежей в декабре 1941 года. С учётом же привлекавшихся к этому строительству в июле-ноябре 1941 года, этот показатель намного выше. Общая численность людей, привлекавшихся в той или иной форме к сооружению оборонительных укреплений за период с конца июня 1941-го до начала января 1942 года, составляла около 10 млн. человек (см.: там же. С. 80). В их числе личный состав военно-строительных частей и саперных армий насчитывал свыше 0,5 млн. человек (см.: там же), и их вклад в фортификационное строительство был очень высок. Однако подавляющее большинство по численности занимали гражданские лица (включая рабочих, ИТР и служащих гражданских строительных организаций).

22 октября 1941 года бюро Пензенского городского комитета партии приняло решение о постройке вокруг Пензы оборонительного рубежа. Поскольку имевшихся солдат-сапёров было недостаточно для выполнения этой задачи в короткие сроки, то к данному строительству привлекалось местное гражданское население (городское и сельское). Только жители Пензы отработали на этом строительстве свыше 271 тыс. человеко-дней. К началу 1942 года Пензенский оборонительный рубеж был построен (см.: Пензенская партийная организация в годы Великой Отечественной войны. 1941—1945 гг.: Сборник документов и материалов. — Саратов, 1964. С. 41—42; Очерки истории Пензенской организации КПСС. — Пенза, 1974. С. 297).

В октябре-декабре 1941 года были возведены оборонительные рубежи первой и второй очереди на подступах к Саратову. Горожане и труженики сёл Саратовской области отработали на их строительстве 3 082 тыс. человеко-дней, выполнив 3 млн. куб. м земляных работ. Два полукольца оборонительных укреплений протяженностью 316 км опоясывали Саратов с запада, упираясь в Волгу. Летом и осенью 1942 года, когда развернулась ожесточённая Сталинградская битва, на подступах к Саратову были возведены оборонительные рубежи третьей очереди. В их строительстве участвовали десятки тысяч местных городских и сельских жителей. За успешное выполнение заданий по сооружению оборонительных рубежей всех трёх очередей вокруг Саратова 546 человек были награждены орденами и медалями (см.: Фролов Д.Ф. Единство фронта и тыла: Из истории Саратовской областной партийной организации в годы Великой Отечественной войны. 1941—1945 гг. — Саратов, 1961. С. 67—68).

Крупное оборонительное строительство велось также и на подступах к Куйбышеву и многим другим городам. И осуществлялось оно преимущественно силами привлечённого к этим работам местного населения. Так, в декабре 1941-го — июне 1942 года на сооружение оборонительных рубежей вокруг Ростова-на-Дону было мобилизовано 43 тыс. ростовчан (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 239).

Общая протяженность возводимых во второй половине 1941 года на территории СССР оборонительных рубежей составляла около 8,5 тыс. км (см.: Исаев А.И. Пять кругов ада: Красная Армия в «котлах». — М., 2009. С. 12). С учётом же соответствующей работы, проведённой позднее, в 1942—1943 годы, этот показатель, по нашим расчётам, значительно превышал 10 тыс. км. Если мысленно построить в одну прямую линию все возведённые в 1941—1943 годах в СССР оборонительные рубежи, то по длине это будет составлять свыше одной четверти протяжённости Земного шара по экватору.

27 декабря 1941 года вышло постановление ГКО «О сокращении строительства оборонительных рубежей». Учитывая устранение угрозы захвата столицы врагом, переход стратегической инициативы на сторону Красной Армии, а также возросшие трудности возведения рубежей в зимних условиях, ГКО предложил Главному управлению оборонного строительства (ГУОС) Наркомата обороны отложить до весны 1942 года строительство Заволжского рубежа в пределах Куйбышевской, Саратовской, Сталинградской областей и Калмыцкой АССР. Одновременно к концу января 1942 года планировалось завершить работы по Окскому, Сурскому, Донскому и Северо-Кавказскому рубежам и обводам городов Ярославль, Горький, Казань, Саратов, Сталинград, Астрахань, Краснодар, Тихорецк, Минеральные Воды, Грозный. Некоторые тыловые рубежи, в частности Вологодский, Владимирский, Рязанский, Богучар-Цимлянский, было решено снять с оборонительного строительства. Советское руководство, воодушевлённое успехом, достигнутым в контрнаступлении под Москвой, согласилось с предложениями руководителей автономных республик Поволжья и Северного Кавказа об освобождении со строительства рубежей колхозников (они были нужны в колхозах для предстоящих посевных работ). До конца января 1942 года от работ на оборонительных рубежах были освобождены 1 млн. 174 тыс. человек (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны... С. 182—183).

Часть снятых с оборонительного строительства людей сразу же использовалась на восстановлении различных народнохозяйственных объектов. Так, в апреле 1942 года 2 тыс. человек прибыли в Московскую область со строительства оборонных рубежей Северо-Западного фронта для восстановления металлургического завода г. Электросталь (см.: Строители — фронту. — М., 1968. С. 136).

С марта 1942 года возобновилась деятельность по возведению новых и восстановлению старых оборонительных укреплений. 3 марта вышел приказ наркома обороны «О строительстве и восстановлении подмосковных полевых оборонительных рубежей» (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 190). По решению Военного совета МЗО (Московской зоны обороны) от 6 марта 1942 года необходимо было укрепить 166 населенных пунктов и городов, в том числе в Московской области — 85, Тульской — 49, Ярославской — 3, Ивановской — 5, Рязанской — 24. Для выполнения поставленной задачи Военный совет МЗО обратился к городским комитетам обороны с предложением возглавить это строительство (см.: там же. С. 190—191). А у городских комитетов обороны практически имелся только один способ выполнения этого задания — снова, как и в июле-декабре 1941 года, привлекать к оборонительному строительству местных городских и сельских жителей.

26 марта 1942 года ГКО принял постановление «О строительстве и восстановлении оборонительных рубежей». В соответствии с ним, в апреле 1942 года началось строительство новых рубежей общей протяженностью 1,5 тыс. км. Работы велись на 17 рубежах. Главными среди них были: Вышний Волочек, Калинин, Клин, Тула, Воронеж, Ворошиловград, Ростов-на-Дону (см.: там же. С. 184—186).

Отдельного рассмотрения заслуживает эпопея оборонительного строительства на Сталинградском направлении. 13 октября 1941 года ГКО принял постановление о строительстве на подступах к Сталинграду трёх оборонительных рубежей. Общая их протяженность составляла около 770 км. Основное оборонительное строительство на дальних и ближних подступах к Сталинграду осуществлялось в два этапа: в октябре-декабре 1941 года (на этом этапе в работах было задействовано 195 тыс. человек, из них 102,2 тыс. составляло местное городское и сельское население) и потом в июле-ноябре 1942 года. Общее руководство этим строительством, которое велось совместными силами 5-й, 7-й и 8-й сапёрных армий, 25-го и 26-го управлений оборонительных работ Наркомата обороны СССР, осуществлял командующий 5-й сапёрной армии бригадный инженер А.Н.Комаровский. Огромную помощь стройке оказал Сталинградский городской комитет обороны. Были мобилизованы городские и областные строительные организации, ОКСы заводов, строительные тресты, городское и сельское население области, выделены необходимые средства, механизмы и различные строительные материалы. Объём оборонительных работ был велик. Кроме рубежей непосредственной обороны Сталинграда, на территории области от Урюпинска до Астрахани и в глубину до Камышина сооружались также фланговые и отсечные рубежи, опорные пункты на возможных направлениях прорыва фашистских войск (см.: Сталинградская эпопея. М., 1968. С. 354, 382—384; Сталинградская битва. Июль 1942 — февраль 1943: Энциклопедия. — Волгоград, 2012. С. 409).

Трудиться зачастую приходилось в крайне неблагоприятных условиях, на пределе человеческих сил и возможностей. Бывший секретарь Сталинградского обкома партии военный комиссар корпуса народного ополчения М.А.Водолагин так описал картину строительства оборонительных рубежей: «Земляные работы, да ещё в слякоть, непомерно тяжелы и для физически сильных мужчин. Для женщин же, которые составляли основную массу строителей из мобилизованного населения, они были просто непосильны. В раскисшей глине вязли ноги, липли лопаты. В такую осеннюю непогоду женщинам сидеть бы в кругу семьи, в тепле. А они, промокшие, иззябшие и измученные тяжёлой работой, месили солончаковую грязь, в кровь стирали на руках кожу. Смахивая сбегающие с лица дождевые капли, а иные и слезы отчаяния, женщины проклинали фашистов, кляли непогоду и навязанную Гитлером войну. И продолжали копать ров» (см.: Сталинградская эпопея... С. 383).

Оборонительные рубежи на подступах к Сталинграду были политы потом и кровью. Было вынуто и переброшено вручную земли больше, чем потом на строительстве Волго-Донского канала. В общей сложности в период с октября 1941-го по февраль 1943 года на строительстве этих рубежей работало 225 тыс. рабочих, колхозников, служащих, интеллигенции, домохозяек, учащейся молодёжи. Общая протяжённость построенных рубежей составила 3 860 км, было вынуто 21,5 млн. куб. м земли. На направлениях возможного прорыва врага были сооружены противотанковые рвы, эскарпы и контрэскарпы длиной 1 863 км, 203,5 тыс. огневых точек, 5 250 дотов и дзотов, 13,5 тыс. железобетонных и металлических огневых точек (см.: Чуянов А.С. На стремнине века: Записки секретаря обкома. — М., 1977. С. 81, 84, 95, 110).

Возведённые в донских и приволжских степях оборонительные рубежи зачастую оказывались на пути отхода солдат единственными местами, где можно было зацепиться за землю, — залечь в окопах за рвом, укрепиться в дзотах и дать бой.

На практике участие привлечённого к оборонительному строительству гражданского населения вовсе не ограничивалось рытьём противотанковых рвов и иными подобного рода работами. Оно также участвовало в железнодорожном и аэродромном строительстве. Так, на Сталинградском направлении совместными усилиями железнодорожных и строительных войск и мобилизованных на возведение оборонительных рубежей местных жителей в короткие сроки были построены железнодорожные линии «Саратов — Иловля», «Кизляр — Астрахань», «Сталинград — Владимировка — Баскунчак» и одновременно сооружены 45 аэродромов и 11 взлётно-посадочных площадок и укрытий для фронтовой авиации (см.: Куманев Г.А. Сталинградская битва: Краткий военно-исторический очерк, документы, материалы. — М., 2007. С. 130).

Возводились оборонительные рубежи и на Северном Кавказе. Тысячи новороссийцев строили оборонительные укрепления вокруг города — сооружали доты, устанавливали надолбы, металлические ежи. За первые  месяцы войны военные строители с помощью подразделений народных ополченцев, рабочих и служащих предприятий и учреждений Новороссийска, а также жителей окрестных сёл построили 40 командных пунктов, 150 огневых точек, оборудовали полосу противопехотных и противотанковых препятствий более 30 км (см.: Шиян И.С. Ратный подвиг Новороссийска. — М., 1977. С. 23, 33).

Почти 17 тыс. жителей Северной Осетии осенью и зимой 1941 года участвовали в сооружении оборонительного рубежа протяжённостью 50 км, к 15 января 1942 года его строительство было завершено. Однако в августе 1942 года, в связи с ухудшением обстановки на фронте, на оборонно-укрепительные работы из городов и сёл Северной Осетии было мобилизовано ещё 8 тыс. человек (см.: Малышева Е.М. Испытание. Социум и власть: проблемы взаимодействия в годы Великой Отечественной войны. 1941—1945. — Майкоп, 2000. С. 97). Особое внимание уделялось укреплению столицы автономной республики г. Владикавказу (тогда он назывался Орджоникидзе). В августе-сентябре 1942 года была построена первая линия обороны города. В октябре 1942 года обстановка на подступах к Владикавказу серьёзно осложнилась, и 24 октября городской комитет обороны принял решение о строительстве второй очереди укреплений. Несмотря на то, что из города было эвакуировано большинство населения, на строительство вышли 3 тыс. человек. Они совместно с войсками за месяц построили рубежи обороны у Эльхотовских ворот, имевших важное стратегическое значение. Были также возведены укрепления по реке Урух, создана Дигорская система обороны, закрыты все проходы и ущелья, примыкающие к Военно-Грузинской и Северо-Осетинской дорогам (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 247).

На строительстве рубежа от Каспийского моря вдоль правого берега реки Терек до Минеральных Вод и других оборонительных рубежей на Северном Кавказе в 1941—1942 годах участвовали не менее 300 тыс. городских и сельских жителей Краснодарского и Ставропольского краев и всех северокавказских автономных республик и областей (только на возведение указанного рубежа Каспийское море — Минеральные Воды осенью 1941 года было привлечено свыше 160 тыс. местных жителей). Причём местные власти отвечали за обеспечение всех этих строительств транспортом, рабочей силой и стройматериалами. Сооружение укреплений в районе Туапсе, на высокогорных перевалах, на Северо-Осетинской и Военно-Грузинской дорогах было сопряжено с особыми трудностями: приходилось взрывать скалы, валить лес, чтобы на горных дорогах поставить каменные барьеры (см.: Шайдаев М.Г. На защите Кавказа. — М., 1967. С. 130; Сидоренко В.П. Войска НКВД на Кавказе в годы Великой Отечественной войны. — М., 1999. С. 29; Малышева Е.М. Испытание… С. 96).

С октября 1941-го по январь 1942 года на возведении только восточной части Северо-Кавказского оборонительного рубежа (указанный выше рубеж Каспийское море — Минеральные воды) было задействовано 175 тыс. человек, из них только 13 тыс. составляли военные строители 10-й сапёрной армии (около 8%), а все остальные (162 тыс. человек) являлись местными жителями. Среди последних было 15 тыс. представителей Северной Осетии, 24 тыс. — Дагестана, 28 тыс. — Кабардино-Балкарии, 32 тыс. — Чечено-Ингушетии и 63 тыс. — Ставропольского края (см.: Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны… С. 242). Одновременно в сооружении западной части Северо-Кавказского оборонительного рубежа (от Таманского полуострова до станицы Суворовской) участвовали 149 тыс. человек, из них около 120 тыс., или свыше 80%, являлись местными гражданскими лицами (преобладали жители Краснодарского края), а остальные почти 29 тыс. человек слагались из 13,5 тыс. сапёров из 9-й сапёрной армии, 13,5 тыс. военных строителей батальонов УОС Наркомата обороны и 1,8 тыс. заключённых (см.: там же).

До 40 тыс. жителей городов и сёл Чечено-Ингушской АССР трудились осенью 1941 года и в августе-декабре 1942 года над возведением оборонительных рубежей (см.: Шайдаев М.Г. На защите Кавказа… С. 136; Малышева Е.М. Испытание… С. 97). При этом основные работы были направлены на то, чтобы по возможности максимально обезопасить Грозный. В конце ноября 1942 года газета «Правда» опубликовала резолюцию III объединённого пленума Чечено-Ингушского обкома и Грозненского горкома ВКП(б), которая гласила: «Сделаем нефтяной Грозный неприступной крепостью» (Правда, 29 ноября 1941 г.). Так оно и вышло — немцам не удалось пробиться к Грозному.

Осенью 1942 года советское руководство было серьёзно обеспокоено вероятностью прорыва противника не только к Каспийскому морю, но и к Баку, что было бы чревато для СССР потерей бакинских нефтяных промыслов. Поэтому и в этом регионе в весьма широких масштабах было развернуто оборонительное строительство, и в помощь инженерно-строительным войскам привлекались десятки тысяч местных жителей. Так, 16 сентября 1942 года ГКО принял специальное решение о мобилизации 90 тыс. человек местного населения на строительство махачкалинского, дербентского и бакинского оборонительных рубежей (см.: История Второй мировой войны. 1939—1945. — М., 1975. Т. 5. С. 212).

Весной и летом 1943 года большую помощь армии в возведении фортификационных сооружений на Курской дуге оказало мобилизованное местными властями население Курской, Орловской, Воронежской, Харьковской областей. Если в апреле 1943 года в полосах Центрального и Воронежского фронтов на оборонительных работах участвовало 105 тыс. рабочих и колхозников Курской области, то в июне — 300 тыс.; кроме того, свыше 10 тыс. жителей области работали в полосах Степного и Юго-Западного фронтов. Более 82 тыс. трудящихся Орловской области участвовали в создании рубежей обороны Центрального и Степного фронтов. В этом деле были также задействованы 32 тыс. жителей Харьковской области. Участвовали в оборонительном строительстве на Курской дуге и воронежцы (см.: Очерки истории Орловской партийной организации. — Тула, 1967. С. 263; Колтунов Г.А., Соловьёв Б.Г. Курская битва. — М., 1970. С. 96; Маляров В.Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны... С. 256).

Причём многие из этих людей оказались на строительстве укреплений не по мобилизации в порядке выполнения трудовой повинности по законам военного времени, а по своему личному добровольному волеизъявлению. А.С.Корнев утверждал, что на участке Курской дуги, где он лично руководил работами по возведению укреплений, не было необходимости проводить мобилизации местного населения на эти работы, так как «люди приходили на рубежи без всяких призывов, по собственной инициативе» (Они — участники великой войны… С. 55). На уровне бытового сознания в массах людей, занятых на возведении оборонительных рубежей, грани между понятиями «мобилизованные» и «добровольцы» были предельно нивелированы.

Сила духа этих людей особенно ярко проявлялась в те минуты, когда противник подвергал районы строительства фортификационных сооружений на Курской дуге ожесточённым ударам с воздуха. Переждав очередной авиационный налёт и похоронив павших товарищей (а избежать жертв при таком плотном скоплении людей было невозможно), эти простые и мужественные люди, привлечённые к оборонительному строительству, вновь принимались за прерванную работу, трудились ещё упорнее, стремясь наверстать упущенное из-за воздушных налётов время.

Создание оборонительных рубежей вокруг городов и других населённых пунктов на больших пространствах европейской части СССР стало поистине всенародным делом. В течение 1941—1943 годов к этому строительству в той или иной форме привлекалось не менее 12 млн. человек. Это был настоящий народный подвиг. Активное участие миллионов городских и сельских жителей в оборонительном строительстве являло собой яркий пример эффективного взаимодействия вооружённых сил и гражданского населения, единства армии и народа.